идет о тех, кто страдает от текущих жизненных обстоятельств различной этиологии, например, о жертвах катастрофы в Бхопале, цунами в Индонезии, извержения Везувия, землетрясения в Спитаке и ядерной бомбардировки в Хиросиме. Не понятно как именно должны утешиться те, кто умирал от лучевой болезни в Чернобыле.
– Подразумеваются люди, для которых эмоциональная реакция на внешние и внутренние раздражители по каким-то причинам стала нормой.
Автор предлагает читателю задуматься, много ли в жизни встречается примеров, когда люди из первой или второй групп обретали бы счастье, обещанное Иисусом в Мф.5:4, на закономерной и незыблемой основе? Имеется ввиду, все плачущие, по Иисусу, в обязательном порядке должны обрести счастье (пусть и не сразу) – просто по факту своего плача. Автор настаивает на таком выводе, ибо невозможно представить, чтобы Бог говорил пустые слова в стиле «за все хорошее, против всего плохого». Может, плачущие утешатся когда-то потом в некоем Царстие Небесном? Но мы уже видели, если оно и существует, люди как личности изменены там до неузнаваемости и поэтому любые обещания, связанные с конкретной персоной, теряют всякий смысл. Поэтому никакой причинно-следственной связи, никакого закона в словах Иисуса нет, как нет никакой надежды на исполнение того, что Он тут сказал. Если обозреть историю человечества, мы увидим множество плачущих, которые так никогда и не утешились. Например, можно только представить какой вой стоял во время Волынской резни, когда беременным женщинам вспарывали животы, доставали плод, засовывали живых или мертвых кошек (или кроликов) и зашивали обратно. И все это на живую. Или как детей прибивали гвоздями к столу [22]. Кстати, там, на Волыни, тоже ведь правила Вера, но только не в Бога, а Вера в то, что один народ выше других, а другие даже не люди – мусор. Вот мусор и убирали, прямо по Богу. Можно, конечно, верить в последующее утешение, но на чем должна основываться эта вера? Или нужно верить просто так? Тогда почему не верить в другое, почему именно в это?
Как мы понимаем, на самом деле все с точностью до наоборот – плачущие могут обрести счастье, если (при том условии, что):
– изменят паттерны своих поведенческих примитивов – перестанут плакать, в общем,
– будут в целом более грамотно реагировать на причины своих слез.
В итоге, автор переводит этот стих так: «Счастливы несчастные, обиженные, плаксы, поскольку нужно верить, что их утешит некая неизвестная непознаваемая внешняя сила».
Для сравнения приведем толкование Свт. Иоанна Златоуста:
«тогда как все почитают блаженными радующихся, а сетующих, бедных и плачущих – несчастными, Он вместо первых называет блаженными последних, говоря так: «блаженны плачущие», хотя все почитают их несчастными. Но Христос для того наперед и творил знамения, чтобы, предписывая подобные правила, более иметь доверенности к Себе. И здесь опять не просто разумеет плачущих, но плачущих о грехах