заставили тот выпуск в библиотеках заниматься: в нем более чем в каком другом и до и после отстепененных оказалось») … По сам`ой остальной истории – экзамены, зачеты – за год с половиной на заочном я пронесся метеором: ставили, задав пару вопросов, преподы (их было всего-то двое) и виновато преподки, тех было побольше, «отлично», как миленькие, – пропускали мимо себя «со свистом», – дабы поскорее от меня отделаться (как бы чего не вышло) … Но у превышавших «историков» численностью раза в три юристов, нелюбознательные преподаватели были, – да и Михайлов обо мне узнал лишь после моих стычек с двумя из них… Числа 10-го 67-го марта была первая, самая важная Направление в деканате на экзамен по политэкономии взяв, с трудом я тезку (узнал потом, когда приятелем он стал) Ефиценко разыскал, он с ходу мне вопрос: какая разница между трудом конкретным и абстрактным, – отвечаю тоже сразу: никакой разницы – любой труд конкретен, нет труда абстрактного: труд конкретен даже при написании диссертации о труде абстрактном!.. Он: – Но у Маркса… Я: – Маркс еще немало грешил схоластикой гегельянской… Препод (Юра – будущий почти друг, – через давнего, с лета 61-го, друга Валентина Рябцова, долгое время преподававшего ту же политэкономию (быв юристом по диплому) в мединституте под крылышком завкафедры общественных наук Ефиценко Юрия (умершего внезапно 55-ти лет от инфаркта, при обходе своих подземных убежищ где-то вблизи здесь, – его и нашли-то благодаря Валентину, посещавшему с ним те ямы с люками: лежал головой в ручье, при нем мелкашка и —револьвер-наган) … Тогда, в марте 67-го, он озадачился – такого борзого студента еще не встречал, минут пять со мной препирался (мы были почти ровня, я даже на полгода его старше): – Ну «хорошо» вам можно поставить… – Не согласен! Зачетку посмотрите, там одни «отлично», – а марксистскую политэкономию знаю всех этих предметов лучше (еще с десяти лет читал брошюрки, после 8-го класса с утра до вечера конспектировал для вузов учебник; а «политэкономию социализма» – этого преподу не говорил – в сельском хозяйстве еще в 14 видел, за два месяца до 15-ти – четыре с половиной нормы дневные на кладке копен выполнив, – а когда учетчица сказала, никогда у них столько не ставили мужики, – я уже суть политэкономии «социализма» нашего в земледелии ее словами подсознательно постиг! А через год неразбериху в лучшем колхозе края наблюдал, каждое утро на правления колхоза заседание являясь, как бригадир ученической шефской, в полста человек бригады, – а еще через год, летом 56-го, – в двухмесячном через все Приморье единственном и неповторимом походе, я, из группы единственный, вел походный дневник, – и все наблюдения и разговоры в попутных колхозах тщательно в него заносил на всем протяжении от Сергеевки, по Чугуевской долине и заселенке Имана и Уссури до самого Хабаровска: везде я видел, что на колхозные поля являются отдыхать, на собственных делянах с утра как следует
