закончилась очень бурно.
Для Кирки Андрей был огромной удачей. В посёлке она больше не могла, нужно было перебираться в Донецк, и как? Без жилья, без средств?
Андрей был противником гостиниц и сам снял для неё квартиру с прекрасным видом.
Стоило Кирке пошутить, что единственно, чего ей теперь не хватает, так это подзорной трубы, как семидесятимиллиметровая подзорная труба была доставлена из Киева!
Что, впрочем, напомнило Кирке, что она не дома, и несколько охладило ту эйфорию, в которой она пребывала с момента их первой встречи.
Она неплохо изучила, как работают медлительные жернова мужских эмоций от момента встречи с прекрасной незнакомкой до пробуждения там самых тёмных собственнических инстинктов. Легко распознавала стадии этой «эволюции».
Но Андрей не подходил не под одну из её схем.
Иногда, даже в самые эмоциональные моменты близости она останавливалась, отстранялась, и удивленно смотрела на него, сознавая, что она его не чувствует, не понимает, не может предсказать!
Все её «зонды» разбивались о каменное спокойствие очень уравновешенного человека, стены, за которой угадывался жар совсем иной, неведомой ей личности!
Недолгое Киркино счастье закончилось с появлением жены Андрея, выследившей их как-то около дома.
Если бы существовало такое понятие, как «женская солидарность», то симпатии Кирки всецело принадлежали бы несчастной, доведенной до истерики женщине.
Но уж кто-кто, а Кирка точно ничем не могла помочь ни ей, ни двум его детям, про которых Андрей никогда не рассказывал. Единственное, что она могла для них сделать, – тихо, незаметно удалиться, оставить наедине с надеждой, что они договорятся…
Кирка искренне желала этой женщине успеха, даже понимая, насколько мало у той на это шансов.
В лице Андрея, утонченного, интеллигентного человека, с его непробиваемым спокойствием и уверенностью, Кирка столкнулась с каким-то древним, первобытным проявлением мужской природы, вызывающим в ней одновременно и восхищение, и страх!
Перед ним она чувствовала себя беззащитной, как в детстве, – маленьким, слабым котенком, забившимся в угол, поджав уши, перед надвигающимся катком, который неминуемо её раздавит!
Стоила ли того самая блистательная карьера на подмостках донецкого театра?!
И главное, была ли она к этому готова?
Кирка понимала, что как в романах, время на раздумье ей никто давать не будет. Ответ нужно дать, здесь, сейчас, и себе самой! И она приняла решение.
Надеясь, что тихо удастся сбежать из города, без неприятных сцен, она купила билет до Ленинграда и собрала вещи. Но тут, на месте преступления её и настиг Андрей.
Скандала не получилось. Со стороны это скорее напоминало несколько напряженную беседу двух довольно сдержанных людей:
– Ты не можешь уехать. Тогда я не буду жить, я выпрыгну из окна! – закончил изложение своих аргументов Андрей.
– Прыгай! – внешне так же спокойно ответила побледневшая