хвостиком!
Закончив обзор текущего момента, Фред Семенович помрачнел еще больше, хоть это и казалось невозможным, выдержал многозначительную паузу и перешёл к изложению по существу:
– И у иностранных партнёров есть интерес в направлении нашего предприятия.
В настоящее время в Москве проходят переговоры с представителями американской компании, которая выражает готовность не только профинансировать, но и модернизировать наше производство, если мы продемонстрируем способность наладить выпуск нужной ей продукции.
Директор бухнул на стол пачку довольно потрёпанных чертежей.
– Американские представители прибудут в Ленинград через месяц. За это время мы должны изготовить пробную партию продукции. Я пригласил вас ознакомиться, выслушать мнения и предложения… – Проводив бульдожьим взглядом пошедшие по рукам листы, Фред Семенович закончил: – Чертежи являются собственностью американской компании, все элементы и идеи запатентованы, выдавать на руки или снимать копии запрещено.
Пане с его квалификацией макетчика снимать копии с чертежей было ни к чему. Он и так видел, что идея в них только одна, но довольно интересная. В остальном это были вполне примитивные деревянные игрушки – крокодил, дельфин, обезьянка. Их детали стягивались леской. Изюминкой был «эффект обратного движения», достигавшийся за счёт точно высверленных под разными углами отверстий, через которые она проходила. Еще даны были схемы окраски и цвета.
Ничего такого, что нуждалось в высказывании «мнений и предложений», он не нашёл.
Но ему льстило приглашение для обсуждения столь серьёзного производственного вопроса. Льстило общество солидных, седовласых мужчин. И мрачный взгляд Фреда Семеновича уже не казался бульдожьим, а скорее обременённым тяжким грузом ответственности за производство, людей и даже той стервозины, что его кинула!
Он тоже хмурился, принимая чертежи, в соответствии серьёзности момента.
Пана не любил ответственность. Мрачные школьные годы наглядно показали, как легко такие понятия, как «коллективизм», «товарищество» обращаются в компост, вскармливающий самые неприглядные побеги злобы и унижения. Он стремился отвечать только за себя и только перед собой. Но невольно поддался деловитой обстановке ясеневого кабинета, вспоминая здешнюю столовую, ту лукавую заразу, цеха и рабочих. Он согласился, что должен для них что-то сделать! Нельзя безучастно смотреть, как гибнет в заполненном безработицей городе еще одно предприятие, дававшее пропитание многим!
Тем более что никаких проблем он не видел.
Да, сверление и сборка требовали усилий опытного цулажника, окраска предполагала некоторую технологическую подготовку.
Но он сидел в окружении руководителей двух предприятий, у которых наверняка есть кому этим заняться! У них были цеха, люди, а у Паны? Сумка с заячьим хвостиком?!
Совещание у Фреда Семеновича продлилось недолго.
Итогом