ли, стали невзрачными. Белое облачко парило под потолком в свете огромной луны, зависшей на небесах.Тяжелые мысли снова кружили в голове. Оно и не удивительно, ведь совсем скоро ему исполнится тридцать. Как в тумане пролетели года юношества. Озорные, весёлые, дружные года. Вспоминая их, он хотел бы вернуться, оставив при себе опыт прожитых лет, и всё изменить.
Являясь единственным ребёнком в семье, он вырос безынициативным. Сначала ни к чему не обязывающая школа, затем институт, профессия, которую выбрал папа. Он не понимал – нужно ли ему это. Не думал, что когда-то пожалеет. И вот, отметка жизни подошла к заветной цифре. Он ненавидел свою работу. Душный офис, наполненный крысами и ослами! Задачи: нудные, рутинные, никчёмные! В глубине души он всегда мечтал приносить пользу другим, представляя себя совершившим героический поступок, или обладателем сложной профессии. На новый этап не было времени. Совмещать с работой хоть что-то категорически невозможно. Усталый, сгорбившийся, молодой снаружи и старый внутри человек каждый свой вечер проводил на диване, пока не уснёт.
Он работал, чтобы есть. Ел, чтобы жить. Жил, чтобы работать. Круг замкнулся. Один раз в году, в свой отпуск ему доводилась возможность уехать на море. Имея среднюю по общим меркам зарплату, он мог себе это позволить. Он уже успел посмотреть несколько стран. Увидел, как живут люди. Океан манил его, будоражил воображение, поражал масштабами! Романтик в душе стал мечтать о домике на его берегу, о размеренной жизни, спокойствии, и о большой семье, хоть с отношениями и не клеилось. Девушки менялись как перчатки, ни одна не смогла разбудить его сердце. Он давно ощущал себя кем-то из ряда приматов, потребляя, как и требовала от него природа. Его существование по сути и являлось таковым. Он ел, спал, мылся, испражнялся, трахался, и по новой. Мечты дрейфовали в мозгу на стадии зарождения, ведь он не делал резких движений, не смея раскачивать лодку, и фантазировал. Воображение навевало потрясающие картины счастливого, интересного будущего, когда его окликнул коллега:
– Как жизнь, красавчик? Видел новенькую из бухгалтерии? Такая девочка! Сочная! – Вано демонстрировал пятую точку объекта разговора, делая вид будто мнёт её, и вызывая у него отвращение.
Они общались давно, и даже могли называться друзьями, но периодически он уходил в себя, прячась в свой панцирь от пошлых разговоров, которые считал ниже своего достоинства.
– Остынь, приятель. Тебе сегодня уже предстоит интимная связь… с боссом, – рассмеялся он в голос своей остроумности.
– Легко тебе говорить, Ромео! Ты с ним на короткой ноге! – скривился Вано.
Топот ног возвестил о запланированном совещании, и он, вновь повесив от безысходности голову, затопал в сторону зала для аудиенций. В мозгу скрежетало имя, которым назвал его друг, в горле образовался ком. Впрочем, ему так и не хватило духу сказать Вано, не называть его больше этой убогой пародией. У него осталось не так много друзей, и совсем не хотелось уменьшать их количество.
Босс вошёл в зал, и занял кожаное кресло, слегка скрипнувшее под массивным весом. Коллеги зашуршали блокнотами, проявляя наигранную заинтересованность. Он слышал, как медленно тикает секундная стрелка настенных часов, отстукивая ритм и двигаясь, будто с натяжкой. Душное помещение давило, пот проступил на лбу. Слова босса, произносимые скрипучим, противным, старческим голосом, расплывались где-то вдалеке. Он осматривал коллег, которые тоже что-то говорили, но для него это не было важным. Визуальная картинка подрагивала так, словно кассета с фильмом была с зажёванной плёнкой. Старческий голосок окликнул его чуть громче, возвращая к реальности, куда он выбрался неохотно. Глаза поймали фокус. Седовласый мужчина с аккуратно выстриженной бородой – Борис Борисович, сверлил его маленькими, заплывшими после вчерашнего банкета с министрами глазками.
– Роман Дмитриевич? Я повторяю. Может быть вы возьмётесь за этот проект?
– Да, конечно, – кивал он, скрывая оплошность.
– Тогда решено. Отправляйтесь на пол года в Штаты. Будете нашим официальным представителем. И опыта понаберетесь. Семьи у вас нет. Так что, думаю, переезд не станет проблемой.
Босс вновь скрипнул креслом, и покинул зал, а он захлопал ресницами, пытаясь переварить услышанное. Вано подскочил и ударил его по плечу. Коллеги же растворились в пространстве, не испытывая эмоций.
Он затянулся посильнее и немного закашлялся. Сейчас воспоминания казались ему чем-то мифическим. Роман взглянул в небо, на котором повисли серые облака, образованные смогом города, заслонявшие собой яркие звёзды. Он помнил какими красивыми они могут быть. Каждое лето, будучи мальчишкой, он проводил в деревне у бабушки с дедушкой. То были лучшие времена в жизни – беззаботные, юные. Шалости, огород, клубника с грядки, ёжик, притаившийся за кочкой, запах костра и печёной картошки, козье молоко, ещё тёплое, и пенка на усах. Он зажмурился, и уловил запах свежескошенной травы из воспоминания.
Так, чему же он радовался, уезжая, покидая родные пенаты? На тот момент ему казалось – жизнь дала шанс начать с чистого листа…где-то ещё, в другом месте. Роман мчался на полной скорости к приключениям, знакомствам, новой работе, и интересному