близлежащие джунгли.
– Верно! А еще… спроси-ка у Ясунды, не видит ли он здесь где-нибудь железного бамбука и, если он найдет – начинай пилить пару стволов.
– Слушаюсь, капитан! – хрипло промолвил Яков и отправился выполнять полученные приказы.
Вскоре “Крылатый Дракон” был подведен к берегу и поставлен на надежные якоря. Киммериец не собирался разбивать лагерь на берегу – защищать корабль было куда легче.
Тем временем Горам Сингх пришел передать капитану итоги боя одиннадцать мертвых коричневокожих и трое легкораненных пиратов.
– Это было куда легче, чем в Птауакане, – закончил свою короткую речь вендиец.
– А их раненые? – нетерпеливо спросил Конан. – Что, неужели не осталось ни одного?! Не может быть!
– И все же это именно так, капитан. Кое-кого эти твари цвета проклятой глины Нарраха вынесли. Почти всех. А кого не смогли – сами же и прикончили. Я видел собственными глазами.
– Значит, “языка” взять не удалось… Ладно, обойдемся, – буркнул Конан, хотя на самом деле он очень на это рассчитывал. Тяжело иметь дело с противником о котором не знаешь ничего, даже его названия!
Тем временем сошедший на берег Ясунда и впрямь сумел разыскать среди густого подлеска молодую поросль железного бамбука. Под руководством кушита два десятка молодых антилийских новобранцев взялись за нудное и утомительное дело – пилить неподатливые, очень прочные пустотелые стволы этого удивительного растения, из которого часть амазонок Крайнего Юга делает церемониальные копья и колы, на кои насаживают пойманных не в брачную пору мужчин…
Шло время. Далеко в джунгли выдвинулись парные секреты самых лучших, самых бывалых и опытных воинов. Час проходил за часом, однако в лесу все оставалось спокойно, коричневокожие не показывались. Ясунда предлагал, пока не поздно, уйти от негостеприимного берега. Конан в ответ лишь покачал головой: – Боги хотели привести нас именно сюда, и они сделали это. Пока мы не поймем их замысла, уходить нет смысла. Нас либо вернут назад, либо, клянусь Кромом, сотворят кое-что похуже!
Два бамбуковых ствола удалось спилить только к вечеру. Солнце стояло еще достаточно высоко, и Конан решил не откладывать свой замысел на завтра. Глаза немолодого уже киммерийца были по-прежнему зорки. И на этот раз он сам занял место впередсмотрящего, только не на корабельной мачте, а на вершине длинного шеста, прикрепленного к верхушке самого высокого из прибрежных деревьев. И годились здесь только стволы железного бамбука, очень прочные, но в то же время и легкие.
Когда киммериец оказался высоко над морем зеленой листвы, у него сперва даже перехватило дыхание от восторга. Перед ним расстилалась прекрасная девственная земля. Неподалеку от берега он заметил блеск водной глади большого озерка, на дальнем его берегу теснились какие-то постройки. Конан разглядел высокие, отчего-то сильно наклоненные в разные стороны башни. Это не город. Скорее, загородный дворец какого-то вельможи – вокруг ни полей,