стояли простой стол и стул. То, что находилось на столе, было спрятано под чёрной тканью. По углам уже появилась паутина, что придавала этому месту ещё более мрачный вид.
– Вот видишь, ничего особенного здесь нет. Вот там, у стола, Лин и стояла, когда это с ней случилось. Фаби тогда в ужасе примчался ко мне, он от страха даже дар речи потерял, а когда я прибежал, в этой комнате весь воздух сиял, и по нему, как по морю, гуляли разноцветные волны. Очень красиво и жутко одновременно. Мы с Фаби тогда быстро закрыли помещение, потому что одна такая волна тогда развернулась в нашу сторону, и, вот чем хочешь, поклянусь, мне показалось, что это Лин смотрит на меня, ― прошептал Уго.
У меня от его слов мурашки поползли по всему телу, захотелось немедленно убежать отсюда. Но ноги почему-то не слушались. Паутина в углах комнаты внезапно зашевелилась, и послышался знакомый смех Лин, тихий и такой жуткий. Мы с Уго одновременно завопили и, выскочив из комнаты, начали быстро закрывать замки и защёлки. Что-то с силой ударилось в дверь с той стороны, словно стремилось вырваться наружу, но мы не стали испытывать судьбу и выбежали на улицу.
– Ничего себе, Уго, это ты называешь «остаточной магией»? Да я чуть штаны от страха не намочил, ― выпалил я, переводя дыхание. Уго смотрел на меня как-то странно.
– Знаешь, я раз в неделю захожу туда по поручению хозяина, и ни разу ничего подобного не происходило. А ещё ты слышал, что прошептал голос?
– Да ничего не было, просто, видно, ветер прошумел, немного похоже на смех, ― неуверенно сказал я дрожащим голосом.
– Какой ещё ветер, тут всё закрыто. Нет, Эжен, я совершенно отчётливо слышал, как голос Лин произнёс твоё имя. И не смотри на меня так. Я ― не суеверный, но всё это очень странно. Не спроста, не спроста.
От слов Уго моя дрожь только усилилась.
– Пошли назад, хватит с меня этого дома, насмотрелся.
Уго тяжело вздохнул.
– Нет, Эжен. У нас с тобой осталось ещё одно дело. Здесь внизу, под домом находится зверинец. Я, а теперь и ты вместе со мной, должен раз в день кормить бедных обитателей подземелья и менять им воду. Колодец находится там, внизу, пойдём на кухню, возьмём вёдра и еду. Одному мне уже тяжело таскать это.
Я покорно кивнул, хотя после увиденного в комнате Лин смотреть ещё и на зверинец совсем не хотелось. И дома-то терпеть не мог зоопарки: не переношу, когда животных держат в неволе, а теперь придётся каждый день «любоваться» на это наверняка малопривлекательное зрелище.
На кухне Уго дал мне в руки два тяжеленных ведра, доверху наполненных кусками сырого мяса, причём, судя по размеру этих «кусочков», кормить нам предстояло, минимум, льва или тигра, причём гигантского. У меня заранее заболело сердце. Взвалив на себя эту ношу, я еле плелся за Уго, который нёс такие же полные вёдра безо всякого напряжения. Я же кряхтел, как старый дед, постоянно останавливаясь и отдыхая.
– Что такое, Эжен, ты же сильный мальчик, а с таким пустяком справится не в силах, что ли? Поспеши, там много работы…
Мы спустились по крутой винтовой лестнице