просто объявился, а возглавил его, сместив прежнего лидера Уиллу. Я еще, помнится, удивлялся одно время, как такая нерешительная женщина может руководить размещением тысяч человек в карантинных кварталах. Я поднял отчеты Харди, которые он составлял для Совета, а лорд Грей их подписывал. Согласно этим отчетам, в Городе всего вдоволь: и еды, и запчастей для солнечных станций, и эссенций для производственных станций. Меня беспокоит такой быстрый побег, – полагаю, он нас ограбил. Вопрос в том, что он вынес.
– Но лорд Грей мог не знать… – попытался оправдать лорда-советника Даниил.
– Я понимаю – вам сложно в это поверить. Джереми Грей, скорее всего, действительно не при делах. Но, в конце концов, это была его ответственность. Вот скажите, как мне с ним поступить, если пропало что-то ценное?
– Я… я не могу судить, милорд. Это… это не мой уровень, – пробормотал Даниил. – В любом случае необходимо поступать по закону.
– Должно быть, сложно вам живется, – ответил на это судья. – Вы так трепетно относитесь к правилам. Не боитесь, что из-за этих самых законов сами пострадаете?
Даниил не нашелся что сказать. Судья был, как всегда, прав – если старик и не следил пристально за его жизнью, как следил за тем же Диего Харди, но разгадал эту маленькую слабость Даниила в два счета.
Даниил Кондратьев был из той породы людей, которые, перейдя дорогу в неположенном месте, еще несколько часов думают об этом, мучают себя понапрасну. Каждое, даже крохотное, нарушение правил заставляло Даниила придумывать себе оправдания, успокаивать себя, думать, наконец, что он будет говорить, если его поймают даже спустя несколько дней. И от этого ему становилось только хуже и хуже. До тех пор, пока беспокойство это не забывалось, убаюканное собственноручно сочиненными сказками. А вскоре забывались и сами сказки.
– Даниил, я не хочу скандалов. Строго между нами – говорю, как есть, после того, как мятеж будет подавлен полицией, а вы женитесь на Маргарет Грей, Джереми сложит с себя полномочия лорда-советника, а его место займете вы.
Впрочем, я не могу во всем винить Джереми, – помолчав с минуту и не дождавшись никакой реакции от Даниила, шедшего позади, добавил судья. – Сомнений в преданности Харди у меня не было – он не давал тому ни единого повода. Да и полиция охраняет все входы и выходы на городские склады, а ключи есть только у лордов-советников. И у самого Харди. Честно говоря, я до сих пор надеюсь, что Диего просто вернулся к племяннику – он тоже в восстание играет… как же его… Ферран, кажется.
Пока они спускались – Даниил не мог точно определить, сколько времени это заняло, – в тусклом свете редких электрических ламп он разглядел всего три двери, выводившие, видимо, обратно в Храм.
– Мы под Городом? – спросил Даниил, когда лестница осталась позади и они оказались в длинном тоннеле высотой в несколько десятков метров. Под потолком и на стенах висели яркие электрические лампы, слепившие глаза. Стены тоннеля, как все городские подвалы, были обшиты металлическими листами.
– Да, –