линт и волокнистые отходы) шла на производство искусственной кожи и клеенки, используемых «цеховиками». Джумабаев был арестован за взятки, которые он давал за сына, который совершил зверское убийство. Там была ст. 102 – умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах, до 15 лет или высшая мера, поскольку были множественные ножевые ранения. Джумабаев показал, кому и сколько давал – первому секретарю, второму секретарю, председателю Верховного суда. Но мне сказали – пока подожди с расследованием. А это «пока» случилось после визита Насриддиновой к Брежневу. И дали команду – Насриддинову не трогать». Вот вам и клан Гали.
Выходит, что под эгидой борьбы за власть открывались и закрывались дела о коррупции, создавались и сталкивались преступные группировки. Из-под асфальта нашей советской действительности, ломая его, росли мощные деструктивные силы капиталистического предпринимательства, которые пробивали этот асфальт – для них нужен был сталинский бетон. Ведь они уничтожали творческую инициативу масс в стране победившего социализма, передавая ее кучке криминальных дельцов, которым нужно было хапнуть «здесь и сейчас» – а потом хоть трава не расти. Так и вышло после вхождения страны в рынок – у «эффективных менеджеров» мозгов хватило лишь на перестройку «трубы» и торговлю сырьем…
Я помню, как примерно в 1983 году Николай Владимирович Губернаторов – до 1982 года помощник Андропова, перешедший затем в Высшую школу КГБ, – подарил мне книгу Лазаря Карелина «Змеелов». Случайность? Но Николай Владимирович был весьма информированным человеком и следователем по профессии. Во всяком случае, роман Карелина был написан еще в 1981 году и, очевидно, являлся своего рода «утечкой», призванной подготовить общественное мнение к назревшим переменам.
Нужно сказать, что уже первые страницы «Змеелова» повергли меня в шок. Я и не предполагал, что живу в обществе, где во всю заправляют воротилы теневого бизнеса, воры в законе, казнокрады и бандиты. Бывший директор крупного гастронома Павел Шорохов, вернувшись из мест заключения, после которого он еще год проработал змееловом в Туркмении, временно поселяется у «крёстного отца» столичной торговой мафии Петра Котова, владельца списков участников системы передвижения неучтённых товаров по Москве. Умирающий от саркомы Котов передаёт Шорохову тетрадь с зашифрованными записями нелегальных товарных сделок в торговой сети столицы.
«Павел наклонился над Петром Григорьевичем… Даже умирал этот человек, не пуская себя в крик, хотя его грызла, пожирала боль. Этот человек был тёмным дельцом, он так распорядился своей жизнью, так её прожил, а не иначе… Он умирал, никакой доброй не оставляя по себе памяти. Он умирал, ничего не находя для себя в утешение…
– Тетрадь… – произнес он невнятно. – Возьми… Ты поймешь…
Зашевелились губы Петра Григорьевича, невнятное дуновение слов коснулось Павла:
– Сына жаль… Жену… Деньги ничего не решают… Обман… – Он устал, смертельно