Позднее он был полностью помилован и выступил на устроенной украинским руководством пресс-конференции с осуждением бандеровского движения, призвав эмиграцию и вооруженное подполье на Украине к примирению с советской властью: «Я, бывший член провода ЗЧ ОУН, который в течение многих лет был неотступно соратником Лебедя, Гриньоха, Бандеры, Стецько, Ленкавського и которому было поручено укрепить остатки националистического подполья на Украине, во имя правды перед совестью народа, собственной и перед вашей, дорогие друзья, заявляю, что… украинский народ прозрел и возненавидел ОУН УПА за все лихолетья и страдания, принесенные ему в предыдущие годы группами националистов-террористов, которые выполняли волю немецких фашистов, а позже – американских империалистов».
Успешное завершение всей этой филигранной чекистской операции по ликвидации оуновского подполья стало оплеухой для Хрущёва. А в подобных случаях люди тщеславные и амбициозные склонны скорее принять сторону врага, нежели расписаться в своем бессилии или своей глупости. Так оно и вышло – придя к власти, Хрущёв первым делом расправится со всеми без исключения упоминавшимися выше руководителями органов госбезопасности – а также и руководителем Украины Мельниковым. Вот как это было.
Когда на Украине собрали небывалый урожай пшеницы, Сталин вызвал к себе Хрущёва и Мельникова. Леонид Георгиевич доложил, что еще перед посевной провел актив с работниками села. На этом активе селяне попросили Мельникова разрешить им сеять то, что сеяли их отцы и деды, и получили его согласие.
– А что же сеяли до этого на чернозёмах Украины? – поинтересовался Сталин. Ему рассказали, что большая часть земель была занята различными техническими культурами, включая кукурузу и кок-сагыз, из которого получают каучук.
– Какой же дурак придумал занимать чернозёмы Украины под эти культуры? – спросил Сталин.
Как рассказывал сам Леонид Георгиевич, ему ничего не оставалось, как указать пальцем на Хрущёва, и тот получил от Сталина хорошую взбучку. Как только вышли из кабинета, Хрущёв подошел к Мельникову и прошипел: «Я тебе этого по гроб не забуду».
Впервые они встретились еще в 1938 году, когда Хрущёв был назначен первым секретарем ЦК КП(б) Украины, а горный инженер Мельников, выпускник Донецкого индустриального института, был направлен на работу в Донецкий (Сталинский) обком партии, первым секретарём которого тогда был Александр Сергеевич Щербаков – человек незаурядный, выпускник Института красной профессуры, являвшийся одновременно первым секретарём Союза писателей СССР. Сталин доверял Щербакову безгранично. Когда Мельников приходил к Щербакову с докладом, тот, выслушав его, задавал вопрос:
– А что Вы вчера прочитали?
Обычно Мельников отвечал, что прочитал много документов, поступивших в обком, на что Щербаков возражал:
– А что Вы прочитали из художественной литературы?
Как-то при