к П.А. Плетнёву, который был тогда инспектором Патриотического института и исходатайствовал у императрицы для Гоголя в этом заведении место старшего учителя истории [90].
Удача! Да, настоящая удача наконец улыбнулась Гоголю! Наш юный поэт даже начал слегка важничать. Вот отрывок из его письма матери в Васильевку от 16 апреля 1831 г.: «Я душевно был рад оставить ничтожную мою службу, ничтожную, я полагаю, для меня, потому что иной, бог знает, за какое благополучие почёл бы занять оставленное мною место. Но путь у меня другой, дорога прямее, и в душе более силы идти твердым шагом. Я мог бы остаться теперь без места, если бы не показал уже несколько себя. Государыня приказала читать мне в находящемся в её ведении институте благородных девиц. Впрочем, вы не думайте, чтобы это много значило. Вся выгода в том, что я теперь немного больше известен, что лекции мои мало-помалу заставляют говорить обо мне, и главное, что имею гораздо более свободного времени: вместо мучительного сидения по целым утрам, вместо сорока двух часов в неделю, я занимаюсь теперь шесть, между тем жалованье даже немного более; вместо глупой, бестолковой работы, которой ничтожность я всегда ненавидел, занятия мои теперь составляют неизъяснимые для души удовольствия» [91].
Прежние должности, в которых протекало скучное существование Гоголя (в окружении «канцелярских крыс», мечтающих о новой шинели), не сумели увлечь Гоголя и удержать его надолго, но вот, оказавшись в роли учителя молоденьких особ, Гоголь вдруг воспрянул духом. С этих пор и его дела идут только в гору.
Забегая вперёд скажу, что в должности учителя благородных девиц Гоголь решит задержаться. Это единственное место службы, где он останется надолго, здесь всё ему пришлось по вкусу. С начала 1831 г. и до самого 1835-го он будет продолжать читать историю патриоткам (так называли воспитанниц Патриотического института) и даже привезёт сюда своих родных сестёр. Короче говоря, не подтверждается она, та версия, согласно которой Гоголь сторонился женщин.
22 февраля 1831 г. П.А. Плетнёв напишет письмо, которому суждено стать судьбоносным в судьбе Гоголя и в судьбе русской литературы. Он сообщит Пушкину: «Надобно познакомить тебя с молодым писателем, который обещает что-то очень хорошее. Ты, может быть, заметил в «Северных Цветах» отрывок из исторического романа, с подписью оооо, также в «Литературной Газете» – «Мысли о преподавании географии», статью «Женщина» и главу из малороссийской повести «Учитель». Их писал Гоголь-Яновский. Сперва он пошёл было по гражданской службе, но страсть к педагогике привела его под мои знамёна: он перешёл в учителя. Жуковский от него в восторге. Я нетерпеливо желаю подвести его к тебе под благословение. Он любит науки только для них самих и, как художник, готов для них подвергать себя всем лишениям. Это меня трогает и восхищает» [92].
И вот, вот оно! Гоголь приближается к своей мечте – знакомится с Пушкиным, становится рядом с ним, чтобы с этих пор быть частью его круга и важной частью русской изящной словесности, входящей в ту пору в свой золотой век.
Гоголь был представлен