кабинете стояла удушливая жара – открытое окно нисколько не облегчало ситуацию.
– Пятнадцатое июля девятнадцатого года, улица Белинского восемь. Двадцать первое августа, улица Волгоградская пятнадцать и сразу за этим двадцать седьмое августа, улица Волгоградская семьдесят один. Третье октября – улица Восьмого марта тридцать два. Далее в декабре, шестнадцатого – улица Агрономическая двадцать девять. Десятое февраля – улица Выборная три. Четвертое марта – улица Первомайская девятнадцать. И, наконец, сегодня, третьего июня, улица Жуковского два.
Старший лейтенант Горностай монотонно зачитывал список улиц и дат с листа, что держал в руках. Это продолжалось несколько минут, пока, наконец, полицейский не оторвал взгляд от списка и не перенес его на фигуру арестованного.
Горностай сделал многозначительную паузу. Арестованный никак на нее не отреагировал, он продолжил с интересом изучать свои металлические оковы.
– Арестованный Грассо, ничего не хотите сказать?
– Нет, – парень, с трудом занимавший своим худым телом половину стула, на котором сидел, отрицательно мотнул головой. Длинная коса, лежавшая на его узкой спине, даже не колыхнулась, настолько волосы были густыми и тяжелыми.
– Хорошо, – медленно протянул полицейский.
Роберт сидел с безупречно прямой спиной и выглядел так, как будто несколько минут назад побывал в освежающем душе. Молодой полицейский имел настолько бледную кожу, что был похожим на ледяную статую. Могло показаться, что эта изнуряющая жара боялась его и обходила стороной, не трогая представителя снежного царства.
Белесые ресницы опустились вниз, Горностай посмотрел на бумаги, которые держал в своих руках.
– Я подскажу вам. Это даты, когда вы посещали крыши домов по обозначенным адресам. У нас есть свидетели, которые видели вас там. В те же дни, и в тех же местах происходили взрывы.
Маленькие, розовые губы руфера позволили себе короткую усмешку. Эту усмешку часто изображали его поклонники в своих рисунках на зданиях.
– У вас есть свидетели, что это я взрывал?
– У нас есть свидетели, что вы были там, арестованный Грассо.
– Где?
Тот, кого в народе звали Призрачным руфером, уставился на полицейского медово-янтарными глазами. В желтую радужку попали лучи солнечного света, заставив ее заполыхать летним огнем. Парень весело рассмеялся.
– Вы лично видели меня там? И кто эти ваши свидетели?
Руфер резко завершил свой смех, не встретив у полицейского одобрения на свое веселье.
– Я руфер, товарищ начальник, – сделав серьезную мину, бросил Грассо. – Люблю гулять по крышам. Меня много, на каких крышах можно встретить. Так что, я не исключаю, что когда-то мог появляться и по этим адресам. Но руфер – это не подрывник! Я просто люблю… любоваться закатами.
Столкнувшись с подобным ответом, бледное лицо старшего лейтенанта осталось неподвижным. Если не считать молнии, сверкнувшей в серых глазах