и врешь мальчику, – пожурил Чабурадзе.
– Может, ты и сам в постели был никакой! Кто теперь докажет? – предположила Дарья, освобождаясь от джинсов.
Из невнятной речи возлюбленной мнительный Тубеленький уловил только существительное «постель» и характеристику «никакой».
– Что, правда никакой? – обиделся он.
– Да какой, какой! Раздевайся быстрей! – взмолилась Дашка.
– Ты что, идешь на рекорд по сверхскоростному соитию? – сострил Чабурадзе.
– Убирайся к черту! Надоел! – взвизгнула Дарья.
– Как к черту? Я только пришел… – растерялся Тубеленький и разом утратил весь сексуальный запал.
– Вжик, и больше не мужик, – с явным удовольствием констатировал Григорий.
– Сам ты не мужик, а ходячий мертвец! – обозленная Дашка оттолкнула Тубеленького и вскочила с кровати.
– Какой мертвец? – чуть не плакал «народный артист».
– Никакой. Проехали! Ты, Аркаш, лучше вставай и езжай домой, к маме. Я сегодня не в настроении, – как можно мягче попросила Тубеленького Даша. «Кумир поколений» придерживаясь за стенку, поплелся к двери.
– Доволен? – устало выдохнула Дашка, оборачиваясь к Григорию.
– Этим? Нет, – честно сознался он. – Это только начало, обещаю. Я тебя предупреждал.
Около полуночи, как водится, позвонил Олигарх мечты. По привычке он все еще отзванивался Дарье. Звонку друга Дашка обрадовалась. Она привыкла, что Олигарх решает ВСЕ ее проблемы, и вставать с кровати для этого не обязательно. Сейчас проблемой был Grigorio.
– Ой, дорогой. Ты Чабурадзе помнишь? – показав призраку язык, начала Даша.
– Чивачидзе помню. А что? Ты ему на тот свет sms-ки пишешь? – удивился Олигарх.
– Хуже, он у меня дома сидит и не уходит. Как его выгнать?
– Раньше хотела заманить, а теперь – выгнать. Какое непостоянство! – вмешался Чабурадзе.
– Дашич, ты сколько выпила? – полюбопытствовал Олигарх.
– Нисколько! – приукрасила Дашка. – У меня не белая горячка. Он правда здесь торчит и комментирует.
– Дашич, мое мнение, конечно, не важно. Можете не прислушиваться, но, по-моему, вам надо чем-то полезным заняться и перестать пить хоть на недельку. Сразу Чувамбадзе мерещиться перестанут.
– Мне не мерещится, – ослабевшим голосом возразила Даша.
– Иди, проспись, я завтра позвоню, – не стал церемониться Олигарх…
– Ну, Дашич, теперь, кажется, я – твой самый преданный друг, и единственный, кто в твои «галлюцинации» верит, – позлорадствовал Григорий.
– Ладно, еще посмотрим, кто кого, Франкенштейн.
– А ты сомневаешься?
– В своей победе? Нисколько! – Дашка долила себе остатки виски и вернулась в постель.
Между ними, девочками
Утро началось для нашей героини необычайно рано. В девять ноль-ноль.
– Подъе-е-е-ем! – провозгласил Чабурадзе.
– Черт, ты все еще здесь? – разочарованно протянула Дарья и перевернулась на другой бок. – Дай поспать!
– Тебе что, совсем заняться