сочинения. Например, воспоминания Греча, Фета, Станиславского, Короленко, Пастернака, Белого, Ходасевича, Анастасии Цветаевой, Катаева, Нагибина, Бородина… Это не просто развёрнутые автобиографии, не рассказы про житьё-бытьё. Авторы приобщают нас к своей жизненной и творческой философии, спорят с оппонентами, критиками-зоилами, довоёвывают с давними литературными недругами, пытаются сами оценить своё творчество в контексте эпохи и вечности. Любому писателю, даже великому, кажется, что современники его не поняли до конца, недооценили. Но лучше, на мой взгляд, быть недооценённым, чем переоценённым. Последнее заканчивается посмертным и даже прижизненным дефолтом. Иногда я вижу на стене какого-нибудь дома мемориальную доску с потускневшими золотыми словами «выдающийся писатель», а фамилию-то уже никто и не помнит. Жуть!
Однажды на банкете по случаю вручения какой-то литературной премии я обратил внимание на знакомого поэта весьма средней руки, который, опрокидывая рюмки с ритмичностью робота-манипулятора, качал головой и бормотал себе что-то под нос. Заинтересовавшись, я подошёл и прислушался. Не сразу, но мне удалось разобрать то, что он бубнил.
– Идиоты! Вот стоит и пьёт водку гениальный поэт, а никто даже не догадывается! Козлы!
Гениальный поэт, как вы понимаете, он сам. Что ж, «блажен, кто верует, тепло ему на свете». Но, полагаю, Грибоедов ценил в себе дипломата куда выше, чем поэта. Бывает. А почему он так и не написал ничего равноценного «Горю от ума»? Служба заела? Почему же она не заела Тютчева, тоже дипломата? Почему гениальный Артюр Рембо в 20 лет плюнул на стихи и занялся работорговлей? Почему ранний Николай Тихонов содрогает сердце яркими сравнениями, а поздний оставляет равнодушным, вызывая лишь филологический интерес. «Хороший саиб у Сами…» И что с того? А вот с Николаем Заболоцким всё с точностью до наоборот. Как в человеке вспыхивает талант и почему потом гаснет? Искра Божия – это метафора или реальность? Что происходит по ту сторону вдохновения? По какую именно? По обе стороны.
В моём поэтическом поколении, стартовавшем в начале 1970-х, сразу выделились несколько молодых поэтов, которым прочили громкое будущее. Но никто из них не стал явным чемпионом эпохи. Одним не хватило таланта, другим – жизни, оказавшейся слишком короткой, третьи, традиционалисты, оказались вначале 1990-х злонамеренно выброшены на обочину процесса, четвёртые ушли в эксперимент и затерялись в стеклянном лабиринте пробирок и реторт. Но большинство моих сверстников сошло с дистанции на первом же круге. Их талант рассосался, как ложная беременность. Почему? Не знаю. И что есть талант? Вирус рецидивирующего вдохновения или упорный труд, доводящий до озарения? Почему хорошие поэты пьют, как сукины дети, и уходят раньше срока, а плохие, как правило, умерены во всём, в творчестве, к сожалению, тоже. Их сочинения напоминают гигиенический секс по расписанию, где все оргазмы рассчитаны наперёд и согласованы с врачом.
Книга, которую вы держите в руках и, надеюсь, прочтёте,