накинут плащ, и стояла она в свете луны так спокойно и отрешенно, словно два часа представляли собою лишь миг в ее ничем не нарушаемом душевном покое. Внизу, где расстилалась защищенная со всех сторон небольшая бухта, по-приятельски перестукивались бортами лодки, но все остальное застыло в мире и покое под светлой луной. Симон решительно шагнул к женщине.
– Ну?
– Я… – начала она.
– Я знаю, кто ты.
Она помолчала немного и заговорила вновь:
– Я оказалась в безвыходном положении. И вынуждена просить тебя о помощи.
Симон нахмурился и устало опустил глаза. Она продолжала ровным голосом, без тени волнения или заискивания:
– Мой друг с острова Андрос, откуда я родом, серьезно болен. Дважды я посылала ему деньги через моряков, плавающих между островами. Теперь я знаю, что люди эти бесчестные и деньги до него так и не дошли. Все, о чем я прошу тебя, так это поставить свою печать на коробку с деньгами. Тогда они непременно дойдут по назначению.
Симон не любил, когда люди вели себя как эта андрианка – с достоинством и независимостью. Чувство неприязни постепенно усиливалось. Он резко бросил:
– Ну, и кто он, этот твой друг?
– Раньше он водил суда, – с прежней твердостью в голосе ответила она. – Но теперь он не просто болен, а еще и умом тронулся. Рассудок он потерял после войны, слишком много на него бед свалилось. Я нашла людей, которые за ним присматривают, но только за деньги. В противном случае его просто отправят на один из островов вместе с остальными. Ты ведь знаешь такие места… пищу там на несколько дней оставляют в тазах – на всех… и еще…
– Да знаю я, знаю, – перебил ее Симон. – Но поскольку твой друг утратил рассудок и даже не понимает, в каких условиях живет, лучше и оставить его на острове с другими. Разве не так?
Хризия поджала губы и устремила взгляд куда-то в сторону.
– На это мне нечего ответить, – сказала она. – Может, для тебя это и так, но для меня – нет. В свое время этот человек был знаменитым моряком. Возможно, ты слышал о нем. Его зовут Филоклий. Мне кажется, никого, кроме меня, у него не осталось. Разве что ты согласишься все же помочь ему.
Имя Симону ничего не сказало, но тон его несколько смягчился.
– Когда ты хотела бы послать деньги?
– Э-э… Кое-какая сумма у меня есть уже сейчас, но лучше бы подождать дней десять.
– Как тебя зовут?
– Мое имя – Хризия, дочь Архия с Андроса.
– Хорошо, Хризия, я сделаю то, о чем ты просишь, и даже добавлю немного денег от себя. Но взамен и тебя хочу попросить об услуге. Ты откажешь моему сыну от дома.
Хризия немного отодвинулась и, положив руку на парапет, посмотрела вниз, на воду.
– Услуга перестает быть услугой, когда ее оказывают на определенных условиях. Великодушием не торгуют, Симон. – Эти афоризмы Хризия едва ли не прошептала, затем подняла голову и посмотрела прямо в глаза собеседнику: – Я не смогу сделать этого иначе, как предупредив твоего сына, что такова твоя воля.
Несколько