торжествовал. Нину это не обрадовало. Очевидно, она хотела еще разок щелкнуть его по носу за самонадеянность.
– Расшифруй, – потребовала она.
– Пожалуйста, – проявил великодушие победитель. – История завоевания Южного полюса. Роберт Скотт достиг его на тридцать три дня позже Руала Амундсена. На обратном пути Скотт и четверо его спутников погибли. Осталась память и «вехи» на географической карте – горы его имени и остров Скотта.
Нина не стала сверяться с текстом.
– Ты прав.
Юра довольно улыбнулся, но потом осадил себя. Дурная манера – выделываться по пустякам.
– Невелика заслуга. Маскировка слабенькая. А вообще-то, в этом что-то есть. Любопытно. Но что касается авторства Нострадамуса, это – извините. Не верю!
– Дело твое.
– А что потом было? Приехал Осин во Францию, а дальше?
– Там он встретился с единомышленником, профессором Сорбонны Жаном Ферье.
– Но ты же говорила, что он ни с кем не делился своими выкладками.
– За единственным исключением. Ферье – признанный авторитет, автор лучшей на сегодняшний день биографии Мишеля Нострадамуса. Он же возглавлял группу специалистов, исследующих найденный в Салоне манускрипт. Когда первые результаты их работы стали достоянием гласности, Осин связался с Жаном Ферье и поведал о своей гипотезе. Профессор заинтересовался настолько, что умудрился организовать грант в несколько тысяч франков, благодаря которому Осин и смог позволить себе поездку во Францию. Там они встретились, проговорили целую ночь, а утром отправились к дому магистра, чтобы открыть тайник.
– То есть? – вскинул брови Юра.
Губы Нины сложились в улыбку.
– Ага, проняло! Буквально накануне отъезда Осин по обыкновению сидел над катренами, дешифруя их по своей методике, и неожиданно в одном из четверостиший третьей центурии обнаружил указание магистра, где находится его главный тайник.
– Готика! – дал жанровое определение Юра. – Магия, привидения, скрипучие половицы, скелеты на пыльных антресолях, короче, жуткие секреты старинного замка.
– Ерничаешь? К слову сказать, дом Нострадамуса в Салоне до замка не дотягивает, хотя здание солидное, с толстенными стенами, окнами-бойницами, сводчатым подвалом. В этом подвале, в углу, когда-то было отверстие, в которое служанки выливали помои. Под домом протекал подземный ручей, и нечистоты уносились в огибающую город реку. В этом колодце и устроил тайник Нострадамус.
Юра поморщился:
– Какая проза.
– Благовониями там не пахло, – кивнула Нина. – Пахло совсем другим. Однако лучшего места не придумаешь. В полуметре от уровня пола Нострадамус соорудил нишу с металлической заслонкой, и в этом «сейфе» хранил свои черновики. После смерти магистра колодец какое-то время действовал, потом стены, подточенные водой, рухнули. Отрывать его заново не стали, от мусора и отходов избавляясь другим способом. К нашему времени лишь неглубокая выемка указывала на место, где когда-то было жерло колодца. Там и начали копать Осин и Жан Ферье, не доверив это дело рабочим. Через полчаса лезвие лопаты высекло искры