уже готовилось к отправке в Лес, когда Торак разыскал Ренн. Устроившись возле большого костра, она растирала в ступке охру для предстоящего похоронного обряда.
На лице у нее речной глиной были нанесены полоски – знак траура у племени Ворона, – но полоски уже успели расплыться: слезы прорыли в глине бороздки. Никогда раньше Торак не видел, чтобы Ренн плакала. Заметив его, она принялась старательно моргать, стряхивая с ресниц слезы.
– Ренн, – сказал он, присаживаясь возле нее на корточки и стараясь говорить как можно тише, чтобы никто их не услышал, – я хочу кое-что рассказать тебе. Дело в том, что когда я поднялся на Сторожевую Скалу…
– А что ты там делал?
– Я нашел там следы.
Саеунн окликнула Ренн с противоположного конца поляны:
– Идем, Ренн! Пора!
– Здесь есть кто-то чужой! – твердо заявил Торак. – И я его видел!
И снова колдунья позвала Ренн.
– Торак, я должна идти! – Ссыпав охру в мешочек и сунув его в сумку с целебными травами, Ренн вскочила. – Мы недолго. Расскажешь мне все, когда я вернусь, хорошо? И следы покажешь.
Торак кивнул, стараясь не встречаться с ней взглядом. Его ведь уже не будет здесь, когда она вернется! А сказать ей, что уходит, он не мог, потому что она, конечно же, попытается остановить его или потребует взять ее с собой. А этого ни в коем случае нельзя допустить. Если Фин-Кединн прав и существует возможность того, что Пожиратели Душ пытаются заманить его, Торака, в ловушку, то уж жизнью Ренн он рисковать никак не намерен. Впрочем, и своей собственной тоже.
– Мне очень жаль, что тебе нельзя с нами пойти, – сказала Ренн, и на душе у Торака стало еще хуже. Затем она убежала, чтобы занять место во главе племени рядом со своим дядей Фин-Кединном.
Торак смотрел, как племя Ворона уходит в Лес. Он знал, что сперва они унесут тело Ослака довольно далеко от стоянки, а потом начнут строить Помост Смерти – небольшое возвышение из стволов и веток рябины, – на который возложат тело покойного головой против течения реки. И, подобно лососям, души Ослака отправятся в свое последнее странствие вверх по реке, к Высоким Горам.
Обряд у Помоста Смерти короток; попрощавшись с покойным, племя оставит его тело в Лесу, чтобы оно стало пищей обитателей Леса, которые прежде, при жизни, служили пищей самому Ослаку. А через три лунных месяца Ведна соберет его кости и отнесет их на кладбище племени. И в течение пяти ближайших лет ни она, ни кто-либо другой не станут произносить имя Ослака вслух. Этот закон соблюдается очень строго – иначе души умершего могут начать вмешиваться в жизнь живых, а это сулит множество неприятностей.
Стоя на поляне, Торак смотрел вслед процессии, пока последний человек из племени Ворона не исчез в Лесу. На стоянке остались только собаки, сторожившие улов лосося. Чувствуя себя безмерно одиноким, Торак бросился собирать пожитки.
В свой легкий плетеный ранец он сунул небольшой новый бурдюк для приготовления пищи, мешочек с целебными снадобьями, трутницу,