удивленно хлопнула глазами и уставилась на Себастьяна. Вау. Грубо. А у кого-то, кажется, проблемы с самоконтролем и перепадами настроения. Мужчину моя реакция только рассмешила, и на секунду его губы тронула легкая улыбка. Она пропала так быстро и бесследно, словно ее нарисовали карандашом, а потом одним движением ластика стерли.
– Мы не знали его мотивов наверняка, не до этого было. Когда один из наших обнаружил склад под кроватью, последнее, чего хотела община – это разбираться, что у него на уме.
– И вы решили на месте его прикончить, – закончила за него я.
Судя по виду Себастьяна, моя привычка говорить за него начала действовать ему на нервы. Я уткнулась обратно в тарелку.
– Нет, – поразительное терпение, у него даже тон не изменился. Он зачем-то поднялся с места, и я непроизвольно отшатнулась, напуганная резким движением. Мужчина бросил на меня быстрый, ничего не выражающий взгляд и поставил ногу на скамью.
– Что вы… – начала я и осеклась, не закончив предложение.
Его левая икра, показавшаяся из-за одежды, пряталась под толстым слоем бинтов, пропитавшихся кровью. Они были замотаны криво, будто бинтующий куда-то торопился и совсем не переживал о результате. Когда кусок белой марли отлетел в сторону, я увидела множество кровоподтеков, глубоких царапин, словно кто-то пытался полоснуть его снова и снова, и одно четко выделяющееся ранение, скорее всего, ножевое. Теперь стало ясно, почему он тоже хромал. А я не обращала внимания, думала, мозоль натер или вроде того. Мужчина одернул ткань джинсов.
– Прошу меня простить за столь неэстетичный вид. Надеюсь, у мисс не пропадет желание продолжить трапезу, – с явной издевкой проговорил Себастьян, манерно склонив голову. Вместо ответа я демонстративно набрала полную ложку супа и съела ее. Зрелище и вправду было не самым приятным, но в подобное время ко многому привыкаешь. Раньше, например, медики с таким же успехом могли обедать около вскрытых трупов.
Он сел обратно за стол и продолжил:
– Томас сам не был настроен на дружелюбные разговоры. Сама подумай: скорее всего, он хотел набрать припасов и удрать, чтобы не пахать на благо всей общины. Спрятался бы где-нибудь да медленно точил еду, не зная бед. Я пришел к нему один, чтобы не накалять обстановку, хотел разрешить это более или менее мирно, но Том прикинул, чем ему грозит воровство, и без слов кинулся на меня, завязал драку. Оставив во мне нож на прощание, он решил, что выпал подходящий момент для побега. Я – следом, а Лея, как обычно, воинственно кинулась за нами.
– А дальше я уже видела, – сказала я. И задумалась. Звучало достаточно правдоподобно. С ворами сейчас поступают жестоко, неудивительно, что они не захотели его отпускать. Я решила эту ситуацию на время опустить и задать другие возникшие у меня вопросы, пока Себастьян в хорошем расположении духа. И пока я сама вообще здесь. Один вопрос горел явнее других и терзал мое любопытство очень уж сильно, но я не могла решиться, стоит ли его озвучивать.
Ложка с тихим звоном стала касаться дна, и вскоре пустая тарелка была