тот регулярно внушает ей отмщения дикого сорта, то, что с ней случится за всякие подлости, а предстает палящим глазом, чей взгляд и есть всяческий свет, сердцем – тайником с запасными материями и другим бытием, конечностями из тумана, либо языком из пара и устами из испарений, а ликом из ухоженного пекловорота, говорит тот с ней только на диалекте скупых завещателей угодностей мирянам, а тот не понимают хитрецы, плуты, лгуны и заядловики. Да, та не спроста не выносила избытка света, и старательно избегала даже лучезарных мгновений, кои в Заттре периодически задерживались, то спасалась даже от них бегством, наверное от разъяренного прародителя могучих светочей, выдворенных в Фагиту, некоторых к сожалению уже затушили темновики, и заперли во инкрустированной и усовершенствованной тьме. Отыскав нужное спящее поселение невинных невежд, так та восприняла эту гордую общину, разумеется по виду неопрятных хибар и раздражающим всяких чарных существ вывескам: "Зло от происков воздержись, да выдворяйся проч!", "Магические негодники не рады вам тут, вы вне наших похвал, да и выгоды вами несенные вне наших забот!", "Немощных путников, блуждак-вояк, сквалыг на мир и проходимцев иных не размещаем, все вон отсюда!", "Бродяг не кормим, мудрецов не слушаем, разбойников не принимаем!", "Крайности ни терпим, странностям отказываем в симпатиях, а лодырей, лгунов и интриганов скидываем с рифов!", той сии предостережения не к утехам разненьким пришлись, на что нагрянула к трусливому риелтору и выдала ему свору необычных жутких монеток, а там и выбрала самый махонький и неприметный домишко, да попрощавшись с хрипом, двинулась именно туда, с поющими сундуками, с бродячими сумками, и прыгучим факелом с гаркающей светящейся помесью всего подряд, притаившимся внутри того разумеется. Итак, дамочка с трудом отыскала лачугу, под горой безрассудного подобия снега, наведалась внутрь и быстренько освоилась, да расположилась, в домике гадкого вида та даже порядок не стала наводить, все комнаты в запустении были, лишь уселась за стол, ударила сапогом по клади и поведала кому-то в той, чем сейчас желает подкрепиться, тем же временем размышляя над тем, к кому бы в первую очередь двинуться, и что предложить, хотя сама к кому-либо снисходить не желала, тем более после длительных пеших прогулок та слишком устала.
Громила выполз из клади, повключал всюду свет, да шустренько, молниеносно, бегло все вещички, утварь, и прочие пожитки разложил по скверненьким местам, да выудив из сундука своих дремлющих собратьев, пошвырял их на койки, кои кстати размещены на распахнутом чердаке, во всяком случае двое отчетливо видели крышу сквозь огромный зазор в потолке, через кой простиралась вьючная лестница скрепелка, там как раз и была спальня, да живо принялся стряпать ужин для той, кто массировала ноги чей-то иссохшей пастью.
Рвинн подозвала к себе сгусток парящий из странного замысловатого факела, да живо приказала тому выведать кто чем поблизости топит, позаглядывать в окна, осмотреть трубы, и поэскпериментировать с обонянием, для того она ему даже