грудь, облаченную в униформу, и не могла заставить себя поднять голову.
Какая же она слабая…
Хотела быть сильной, училась, даже считала, что таковой стала, и вот – все её верования разбиты в прах.
Стоило только ему появиться на горизонте, да что горизонт, удушливая паника подкралась к ней в тот момент, когда она услышала, что он прилетел в их город. И всё. Жизнь сделала крутой вираж.
И всё же Лика нашла в себе силы и чуть задрала голову выше.
Крепкая шея, квадратный подбородок с проступившей дневной щетиной. Полные губы. Нос с горбинкой.
И глаза. Стальные. Холодные. Смотрящие на неё с недоверием.
– Привет.
– Лика…Какого черта ты тут делаешь? Среди поля? Одна.
Вот и встретились.
Лика почувствовала, как дыхание выравнивается, как грудь не разрывает от невыносимости бытия, как почва не уходит из-под ног.
Лишь его руки на плечах мешали почувствовать себя свободной…
Лика вздохнула. Всё хорошо. Он не набросился на неё. Не сломал шею. Ничего не сделал плохого.
– У меня заглох тайл.
Георгий нахмурился.
– Почему не вызвала патрульных?
Он задавал вопросы четко, жестко. По-военному. Разговаривал с ней, как с подчиненной.
И это было даже к лучшему.
Вот так – словно они чужие. Словно между ними ничего и не было.
У Лики даже отлегло от души.
Какая же она дура… Неужели все шесть лет бежала от того, чего не было?
Но в глаза ему смотреть отказывалась.
– Я задержалась с оплатой страховки.
Ей скрывать было нечего. Не она первая, не она последняя.
Георгий приглушенно выругался.
– Посмотри на меня, Лика.
А вот это уже плохо.
Не хотела она ему смотреть в глаза.
Но пришлось.
Пустырь и большой разгневанный мужчина – не лучшее сочетание.
Лика подняла голову и едва не задохнулась от обрушившихся на неё эмоций.
Нет, на лице Георгия по-прежнему не дрогнул ни один мускул. Он смотрел на неё, сведя брови на переносице. Поджал губы.
Он изменился, что неудивительно. Возмужал, посуровел. Лицо загорелое, Георгий и так был смуглым, сейчас же казался и вовсе уроженцем дальних земель.
От него веяло силой. И властью. Они обрушились на Лику, грозя снова придавить её к земле. Но паника уже отступила, и Лика реагировала на происходящее более спокойно. Она, как большинство одиноких женщин в мире мужчин, накрутила себя – и вот результат.
– Почему побежала?
Снова прямой вопрос.
– Испугалась.
Ей нечего было скрывать. Её испуг был очевиден.
Глаза цвета стали опасно заблестели и сузились.
– Ты же узнала меня. Пошла к кораблю за помощью, но увидела, кто вышел к тебе, и побежала.
Его интонация изменилась. Каждое слово было подобно камню. Тяжелое. Сознательно брошенное в неё.
Лике хотелось, чтобы он отпустил её, перестал удерживать. Его широкие большие ладони даже через ткань платья жгли кожу, оставляя несмываемые отметины.
– Я