они посмели?! Знают ведь, что будут за это сурово наказаны!
– Они не посмели бы поднять мятеж, если бы не помощь.
– Помощь? Чья помощь?
– Афины прислали им двадцать боевых кораблей.
– Вот как? – Владыка опустил голову, задумался. Затем взглянул на своего распорядителя и приказал: – Приведите того грека!
Распорядитель тут же понял, о ком идет речь, шепнул что-то своим подчиненным, те мгновенно исчезли.
Не прошло и часа, как в зал в сопровождении двух придворных вошел хмурый грек в стоптанных сапогах, в простой льняной тунике и поношенном сером плаще. Прошел через зал, не глазея по сторонам, не дивясь блеску мрамора и сверканию драгоценных камней.
Сопровождавшие его придворные упали ниц перед троном, грек же остановился и кивнул Царю Царей, как ровне, как старому знакомому.
Все в зале замерли в испуге. Даже рабы с опахалами на мгновение перестали обмахивать царя. Только гвардейцы-Бессмертные не шелохнулись и не выказали страха.
Мидянин-распорядитель подскочил к невозмутимому греку, испуганно залопотал, косясь на правителя. Переводчик в трепете перед царским гневом зашептал:
– Ты лицезришь Царя Царей, владыку Азии, бессмертного Ксеркса! Немедля склонись перед ним, коснись лбом пола и жди позволения подняться!
Грек презрительно взглянул на мидянина и на толмача, проговорил сухо:
– Я – Демарат, царь Спарты, потомок Геракла. Я благодарен великому царю за его благосклонность, но спартанцы никогда и ни перед кем не склоняются.
Все присутствующие застыли в страхе. Скиф-палач потянул из ножен меч, ожидая царского приказа обезглавить наглеца. Переводчик побледнел, не решаясь перевести слова грека.
Но перевод не понадобился – Царь Царей неплохо понимал по-гречески, переводчика же держал для соответствия придворным правилам, а также для того, чтобы иметь запас времени на раздумья.
Лицо владыки перекосилось от гнева… но затем оно разгладилось, Ксеркс взял себя в руки и заговорил:
– Никто из смертных не смел стоять перед моим троном так гордо, как ты. За такую заносчивость любого другого я приказал бы тотчас же казнить, но я вижу твое царственное лицо и понимаю, что ты – истинный царь и ни перед кем не склоняешь головы. Расскажи же, Демарат, что привело тебя в мой дворец и чего ты хочешь.
– Я – законный царь Спарты, двадцать поколений моих предков правили в этом великом городе, но сейчас родственники сместили меня. Я пришел просить тебя, о Ксеркс, о военной помощи, чтобы восстановить справедливость.
– Я выслушал тебя благосклонно, о Демарат. Теперь я хочу спросить: если я помогу тебе вернуть трон твоих предков, поможешь ли ты мне покарать заносчивые Афины?
– Да, государь! Демарат всегда возвращает долги и держит слово! Тем более я ненавижу заносчивых афинян, не ценящих истинное благородство и идущих на поводу у простого народа!
– Скажи мне, Демарат, Спарта – это и впрямь такой великий город, как ты говоришь?
– Да,