исполни звезд летящих пророчество —
И твое заточение кончится…
Я смогу быть смешной и послушной смогу,
Я устала тебя ждать на берегу…»
Я не помню вины, я не ведаю зла…
«Ах, как звезды скользят по краю весла!»
Я сквозь штормы несла к маяку огонь,
Но хохочет русалка: «Он мой, только мой!»
Замолчи же, весталка, не лги, не злословь,
Я живая, во мне не русалочья кровь.
«Эй, смотритель маяка, счастья хочется,
Ты пусти меня в свое одиночество,
Ты исполни звезд летящих пророчество —
И твое заточение кончится…
Я умею прощать и понять все смогу,
Я устала тебя ждать на берегу…»
«Вот и август черпает из теплой лохани последние дни…»
Вот и август черпает из теплой лохани последние дни…
Отболели, растаяли вместе с туманом печали мои…
В клиньях унеслись журавлиных,
Откружились в пуху тополином,
В дуновенье ветров облетели с цветов,
Облетели с цветов…
И в зное палящем в мучительной жажде не сохнуть губам,
И не терзаться сомненьем вдогонку беспечным ветрам.
Небо выплакав, вылиняв в лете,
Льет покой на ржаное бесцветье,
И знобит немота, как ночей холода,
Как ночей холода.
Но розовая выскочка лепестки раздвинула,
Радостью нечаянной сердце опрокинула.
Вновь надеждой полнится сердце бестолковое,
Жаль, что кратковременно
Счастье лепестковое…
«Гордись собою, Женщина-Весна…»
Гордись собою, Женщина-Весна,
Не покупается твое очарованье…
Как трепетно ждет нежности душа,
Но не проси любви, как подаянья.
Как блага, милостей не жди
Ни от вождей, ни от врагов, ни от любимых
И горечь не топи во лжи,
Когда любовь проходит мимо.
О Лето-Женщина, гордись собой,
Не пачкаясь в грязи угроз и брани,
И пусть испепеляет сердце боль,
Не открывай пред каждым встречным его раны…
Злой завистью не оскверняй души,
Не осуждай легко и беспристрастно
И верь, что ты, о Женщина, прекрасна,
Пусть за сокровища идут твои гроши!
О Женщина моя, гордись собой,
Пусть под глазами паутинкой осень,
А зимних женщин пусть не будет вовсе.
Гордись собою, Женщина, всегда!
«День первый осенний…»
День первый осенний,
И жмурятся ресницы,
Бреду по ковылю, взлетающему в небо,
Где в белых облаках курлычут грустно птицы,
Собравшись в белый клин от осени до лета.
«Где ты?» – я тихо прошепчу,
Ответа, конечно, не услышу,
Лишь ветер рвет ковыль, и путает траву,
И волнами колышет.
На теплом валуне лежать, лежать, лежать
И слушать моря шум, разбившийся на брызги,
Рассказывать волне, волне едва шептать
На