смутно угадывалось какое-то напряжение, рождаемое спиритической сворой, наполняющей весь этот город.
Призраки и элементалы волновались, предчувствуя скорое выделение большого количества магической энергии.
Струм выловил из подсумка фигурку чёрного паука и, сжав её в ладони, мысленно попытался воззвать к бестелесным помощникам.
Контакт произошёл мгновенно.
Оказалось, что вокруг моста собралось не менее сотни призраков, большая часть из которых, правда, были пустышками – созданными воображением руконогих и ещё не подключившимися к постоянным источникам подпитки. Среди этой шушеры выделялся десяток истинных вампиров – древних, злобных и голодных.
Один из таких ветеранов подлетел совсем близко. Руконогие занервничали, начали морщиться, тревожно поглядывать на Струма и поспешили ретироваться на приличное расстояние.
Зато Магистр вдруг встрепенулся, подбежал ближе, вытянулся по стойке «смирно» и затем склонился в глубоком поклоне.
«А не такой уж он идиот», – с удивлением подумал Струм.
Пришлось активировать заклинание Созерцания Изнанки.
Пришелец оказался высоким бледным мужчиной с резкими и хищными чертами лица.
– Я Гладислав Пражский! – прокаркал он на всеобщем. – Проклятье Вампиров возвращается! Идите за мной – и я покажу вам женщину думающую о нём всё время! Она готовится к Призыванию. С ней рядом несколько молокососов. Светлые совсем обнаглели: решиться на такое в Праге, в Долгую Ночь, да ещё неопытным новичкам – несусветная глупость!
Знаменитый богемский вампир молнией взвился в тёмное небо, но потом замедлился, позволяя следовать за собой.
Струм подал команду общего сбора и скорым шагом направился за ним.
Отсутствие куратора перестало раздражать.
Появилась даже мысль, что хорошо бы он и вовсе не появился и успех операции можно было бы целиком приписать себе. Здравый смысл, правда, робко пискнул, что рапортовать об успехах не планировалось, но многолетняя привычка к службе всё равно делала своё дело.
В крови спецтела разлилось лихорадочное возбуждение. Сердце забухало совсем уж тревожно. Внизу живота стало щекотно. Во рту пересохло, и язык обложило горечью.
Справа появился догнавший руководителя Шварц. За ним угадывался Дэйм и некоторое количество руконогих волонтёров.
Встречные сильники оставляли посты и присоединялись к группе.
Два десятка серьёзных мужчин, двигающихся куда-то скорым шагом, привлекали внимание. К тому же к процессии присоединился Дикий Гон – сонмище призраков, влившихся в свиту Владислава. От возбуждения они принялись завывать, блеять, лаять и издавать другие, очень эмоциональные и негармоничные звуки, хотя и неслышные в обычном слуховом диапазоне, но ощущаемые на подсознательном уровне.
Руконогие занервничали.
Струм уловил заклинание Фоба, заставившее двух набычившихся стражей порядка замереть в живописных позах. Как ни странно, Ледяной