колени.
Оцепенение спало. Роман вскочил с кровати и отшатнулся от незнакомца. Теперь, когда свет лампы мог достать до его лица, Роман обратил на него внимание.
Это было его лицо, лицо самого Романа. От удивления он отпрянул назад, ударился спиной о стену, колени его сделались ватными, и он резко сел на пол.
Они просидели друг напротив друга какое-то время. Потом человек в черном плаще («он не может быть мной, не может, не может») медленно засунул руку куда-то за спину, что стоило ему колоссальных усилий, и достал небольшой предмет.
– Онт… Онтологический парадокс, да? – произнес он сиплым, слабеющим голосом, на лице у него появилась вымученная кривая улыбка, – У меня нет выбора. То, что произошло, произойдет.
– Я не понимаю, – наконец смог произнести Роман, – Кто вы?
– Ты уже и сам понял, – каждое слово давалось ему с трудом, – Я не знаю… Не знаю, как ты это сделал… Но будь ты проклят.
С этими словами он положил на пол шар черного цвета, размером чуть больше бильярдного, и с силой толкнул его в сторону Романа. Тот вздрогнул. Шар остановился в нескольких сантиметрах от Романа, и он поджал ногу к себе, словно боясь, что тот взорвется.
Двойник хотел сказать что-то еще, но не смог. Глаза его закатились, тело ослабло, и он повалился на пол лицом вниз. Темное пятно под ним быстро разрасталось. Роман насколько мог быстро отполз в дальний угол спальни. Некоторое время он, затаив дыхание, смотрел на лежащее на полу тело. Затем поднялся на ноги и нетвердой походкой подошел поближе.
Собрав всю волю в кулак, с гримасой отвращения на лице, Роман приложил к шее двойника два пальца. Пульса не было.
Романа передернуло. Накатила тошнота. Он никогда в жизни не видел мертвого человека. Не касался мертвого человека. И уж тем более не видел и не касался мертвого… себя.
Он отвел взгляд от тела и посмотрел на часы. Четыре сорок две утра. Роман схватил лежащий на тумбочке телефон и обнаружил, что тот полностью разрядился. «Так вот почему не прозвенел будильник», подумал он и выругался. Как только Роман воткнул в гнездо зарядку и включил телефон, он яростно завибрировал, сигнализируя о множестве пропущенных вызовов и непрочитанных сообщений.
Боря ответил после первого гудка.
– Алло, Рома, ты где? Ты видел сообщения? Я как раз еду в лабораторию, сканер засек точное совпадение. Ты слышишь меня? В четыре сорок…
– Разворачивайся и поезжай ко мне.
– Что? Зачем?
– Это… Я думаю, это у меня дома, – голос Романа дрожал, он прижал правую ладонь ко лбу, левой держал телефон, который так и норовил выскользнуть из дрожащих пальцев.
– Ты что, шутишь? – спросил Боря.
Роман промолчал.
– Буду через десять минут, – сказал Боря.
Когда в домофон позвонили, Роман тут же нажал на кнопку, открывающую дверь. Боря зашел в квартиру стремительной походкой, свежий, гладко выбритый, в идеально выглаженной рубашке.
– Рома, что случилось? Ты что-то заметил? Какие-то… Ну я не знаю, искажения? Мы можем