нравится, что теперь я всё время у мамы в телефоне. Маленькая такая, беззащитная. Мне страшно от этого. Я дома, под взглядом этих камеры слежения, боюсь пошевелиться лишний раз. Хотя мама и говорит, что я прекрасно выгляжу на экране. Мне кажется, у меня забирают часть меня и теперь я всё время снимаюсь в кино. И, хотя родители уверяли, что я привыкну – я не привыкла!
Сегодня, когда я не пошла с утра в мамин техникум, а осталась дома, был скандал из-за убежища. Я нашла в высоком шкафу старинную скатерть, вышитую цветочками, и застелила ею свой письменный стол. Стол у меня маленький, а скатерть большая, так что края скатерти свешивались до пола. Я написала записку «Никому не беспокоить!», положила её так, чтобы было получше видно камере. Принесла с кухни печенья и бананов. Залезла под стол на подстилочку. Ну, совсем как тёти Анин Винсент, помните его? И сидела там с телефоном. Хрустя печеньками.
Я бы и так могла сидеть с телефоном, не прячась, но мне хотелось, чтобы никто не знал, чем я занимаюсь. Скатерть, а вечером одеяло и темнота теперь мои лучшие друзья. Они меня защищают. Мама стала названивать ровно через пять минут. Я отвечала из-под стола. Мама требовала, чтобы я вылезала. Я отказалась. Мама пригрозила, что скажет папе. Я была согласна и на это. И что вы думаете? Через полчаса, когда мне уже немного надоело сидеть под столом, и от скуки я стала рисовать зубочисткой на банановых шкурках русалку, как у Насти, мама приехала!
Мама так возмутилась моим поведением, что даже говорить от своей сердитости не могла. Сверкала глазами и расшвыривала вещи: меня за руку – на тахту, сорванную со стола и скомканную скатерть – на высокий шкаф, банановую шкурку с русалкой – в мусорное ведро. А мой телефончик она зашвырнула к себе в сумку.
И после этого мама со мной не разговаривала. Села на кухне у окна и давай себе доделывать задание с хохломой. Очень быстро и ни на что (на меня, к примеру) не отвлекаясь. Будто бы в это время на неё смотрела через камеру её матрёшечная учительница Елена Геннадьевна вместе со всеми руководителями техникума, начиная с директора.
Вот так, в тишине и без обеда, я стартовала в школу. А вечером папа говорил мне, что так грубо вести себя нельзя и не надо расстраивать маму. А то ведь мама и заболеть может.
А ничего, что я тоже могу заболеть? С ума, например, сойти? И поцарапать ваши противные камеры? Как я устала ждать Еву! Ева сказала, что она меня всему научит, если я три месяца не буду задавать ей ни одного вопроса про ведьм и сама не полезу ни на какие сайты, чтобы узнать, а как же это всё делается. Это моё первое испытание. И да, я от него страдаю. Но пока терплю.
Вот о чём я думаю под одеялом и в темноте, А под камерами я уже и думать боюсь. Вдруг у меня по лицу всё заметно, о чём я думаю?
Глава 6
В мире происходит масса интересных, ужасных и восхитительных вещей. Где-то в Азии в городах ходят слоны. В Австралии цветут тысячи прекрасных деревьев. В Южной Америке люди танцуют на улицах. А в Северной Америке одна собака взялась приносить продавцам опавшие листья. Сделав вывод, что ей за это дадут продукты, потому что листья похожи на