так ругался, ужас! Сказал, что не позволит, чтобы любимая племянница жила в общежитии. Он тебе комнату отдает. Теперь самая уютная спальня – твоя. Мы тут прибрались для тебя. У нас же трехкомнатная квартира. Всем места хватит. Вот ключи от квартиры, теперь это твои ключи. Сашке еще сидеть и сидеть в тюрьме. Пусть подумает над своей жизнью. Он вообще работать не хочет. А ты когда захочешь, приходи к нам и живи. Нечего по чужим углам скитаться. У тебя теперь своя квартира в центре города есть. Знай, наша квартира – это твоя квартира! – сказала тетя Шура, обнимая Катю.
– Что насекретничались, все косточки мне перемыли? Торт зажали и чай не зовут пить, – забасил дядя Вася, выходя из спальни. – А я ведь тоже сладкое люблю. Я – добрый, правда, мать? – спросил он, обнимая ласково – грубо тетю Шуру. И, сдавив ее сильными длинными ручищами, добавил: «А не принять ли нам, маманя, на грудь по пятьдесят, нет, по сто грамм?».
«Видно теперь задавили воздушные воспоминания дядю Васю тоже», – подумала Катя и, попрощавшись с новыми родственниками, выпорхнула за дверь.
Катя очень полюбила своих земляков. Ей нравилось в них все. Она искала оправдание их заболеванию, понимала, что не все могут выдержать испытания судьбой. Но голая правда такая и есть – ничем не прикрытая: ни ложью, ни фальшью, ни временем. Их голая правда была вымученной, выстраданной, испытанной. Несмотря на все беды, выпавшие на их долю, они не озлобились, не изменили себе. Они ни об одном человеке не сказали плохо. У них все были хорошие, кроме них самих. В своих бедах винили только себя и свою любимую водку. У них вообще не было виноватых. В их жизни не было недоверия к другим людям, даже сомнений по поводу того, давать первому встречному ключи от квартиры или не давать. С этими размышлениями Катя не заметила, как добралась до Людиной квартиры.
Глава 17
Пролетело незаметно несколько месяцев. Весна уже выглядывала из-за сопок. Солнце светило ярко. Пусть не грело, но радовало. Катя продолжала работать в кооперативе. Коллектив ей очень нравился. Свежий весенний запах приходил с юга, но Север нисколько не менялся. Снега было много, сугробы лежали до крыш домов и только птицы пели свою весеннюю песню, щебетали весело и кричали всем прохожим: «Скоро весна! Скоро весна! Скоро весна!».
Дни становились все светлее, нежно – голубое небо окутывало своей чистотой улицы, дома и, видневшиеся вдалеке, сопки.
Катя часто ходила к своим новым родственникам. Она очень подружилась с дочерью тети Шуры, – Светой и ее будущим мужем – Олегом. Ребята приглашали Катю жить к себе. Тетя Шура и дядя Вася звали племянницу на свою жилплощадь. А Люда умоляла Катю не оставлять ее одну, пока Илья не придет с моря. Но Катя очень хотела снять отдельную квартиру, чтобы никого не обременять. Ей сказали, что на севере обычно жилье хорошо сдается весной, потому что многие уезжают на юг, в городе почти никто не остается. Цены на жилье становятся не такими высокими и можно найти подходящий вариант подешевле.
В очередной раз, зайдя с работы к тете Шуре, Катя принесла им как всегда гостинцев и,