скрылась за мраморными тучами. В лесу было темно и страшно.
И вдруг ко мне подошел прекрасный, высокий, стройный юноша.
– Вергилий, – просто произнес он
– Кто?
– Просто Вергилий. Сегодня исполняются заветные желания.
– Но я не хочу шагать по кругам ада и видеть чужие муки. Все-таки близится Купальская ночь. Хочется радоваться и любить.
– А тебе этого и не дано, склад души не тот, и все-таки я приглашаю на свидание, – улыбнулся великолепный спутник.
– Это будет ночь страсти? – ядовито спросил кот Баюн, вынырнувший из Ракитова куста и присоединившийся к нам…
– Еще какой творческой страсти… Но не то, о чем ты подумал усатый -полосатый… Снова неудачно пошутил.
– Тогда я присоединяюсь.
Спорить с Баюном не стал даже Вергилий.
И мы отправились с Вергилием и котом Баюном туда, на небеса, где обитают среди прочих творцов и писатели – ремесленники, творцы, гении.
– Вверх по лестнице ведущей вниз или все-таки вверх? – просила я.
Это мне только предстояло узнать и понять.
– Забудь слово графоман, его придумали безголовые, злые на весь мир писаки, которые не могут простить того, что товарищ оказался хоть чуть-чуть талантливее и плодовитее. Они готовы оправдать свою бесплодность и свои муки, вешая на того, кто может больше, это клеймо. Иногда это помогает выбить из строя доверчивого простачка, и вот тогда они прут вперед…
Но мы уже приблизились к первому небу, и невольно остановились.
– Что это? Кто здесь? – вырвалось у меня.
– Мертвые писатели, – заявил Вергилий
– Те, о которых я тебе рассказывал, – напомнил кот, – за что бы они ни брались, они ничего не могут оживить, все остается каменным и мертвым в их руках. И как бы они не правили свои творения, те становятся только хуже, еще мертвее, хотя дальше некуда. Бедняги, они напрягались, они старались, их издавали, иногда большими тиражами – ничего не помогло, мертвое невозможно оживить, да и не нужно.
Я взглянула на Вергилия, чтобы он как-то опроверг заявления кота, но он только махнул рукой. Значит, так это и есть.
Тишина и уныние царили в этом кругу, и я попросила спутников двигаться дальше.
– Не хочешь с ними поговорить? – стал допытываться кот.
– Нет, мне хочется выше и чего-нибудь живого….
– Да уж, все грозы, все ураганы, все ливни достают до этого круга, природа словно бы оживить их хочет, но ничего не получается, мертвое остается мертвым, жалкое это зрелище. И правда, пошли дальше, а то и сами помрем тут и навсегда останемся.
Вергилий странно заволновался, когда мы шагнули на второе небо. Я не смогла бы угадать, если бы и захотела, кто же обитал там.
– Мертвые поэты, – обреченно произнес кот.
– А почему они отдельно?
– Сами отделились. Надеялись, что они смогут больше, крылья расправили, взлетели немного выше, создали свое общество мертвых, но все-таки