создавался свой микроклимат и абрикосы – дички всегда зацветали первыми. В тот год весна стояла теплая и ранняя, и заросли диких абрикос, как обычно, зацвели раньше всех остальных плодовых деревьев. В этой части парка, территория была неухоженной. Нагромождение труб, заросли колючих абрикос и акаций и старые скамейки, привлекающие молодежь своей уединённостью, создавали иллюзию заброшенности и первозданности одновременно, чем и привлекали молодых студентов художественного училища. Вот тут я и встретила однажды Виктора и его сокурсника Сергея. Они поставили на треноги мольберты и писали акварели. Они были увлечены своей работой и первыми нежными бутончиками и цветами дикой абрикосы. Аромат стоял нежный, тонкий. Первые пчёлы жужжали, отвлекая их от работы. Краски сохли плохо, а пчёлы чувствовали запах мёда в их составе и периодически подлетали к мольбертам и своим жужжанием отвлекали художников от работы. Вот в один из очередных налетов пчелы, Виктор отошел от мольберта, чтобы избежать укуса разъяренной пчелы, тем, что Сергей её отогнал от своего мольберта. Виктор, обернулся и увидел, двух молоденьких девушек, с интересом наблюдавших за ними. Да, сцена была еще та… Два взрослых парня боятся пчелы… Мы смеялись от души, но очень хотели посмотреть, что они там пишут – Ирина улыбнулась, сама себе, вспомнив этот момент из своей жизни.
– Мама, ты чего улыбаешься? Что – то вспомнила? А помнишь, как мы ходили в художественную школу и так же сидели в парке и рисовали? Жаль, из нас, так художники не получились, но все равно здорово было. Отец нас учил всему… Учил, как держать правильно карандаш, как выбирать кисти и правильно ставить свет… Это было здорово… – перебил сын воспоминания Ирины.
– И это тоже… – уклончиво ответила Ирина.
– Нет, не правильно говорю, не верно… Папа еще научит моих детей всему, может кто- то из них и станет художником… – немного стушевавшись, проговорил в раздумье Артём, паркуя автомобиль у дома.
– Всё правильно, Тема. Папа обязательно поправится – с волнение в голосе, произнесла Ирина, отстегивая ремень безопасности и выходя их машины.
Когда они поднялись на этаж, Ирина встала в нерешительности перед дверью. У неё не было сил войти в квартиру, где нет Виктора. Она стояла и ждала, когда поднимется Артём.
Вдруг дверь соседей открылась и на площадку выкатилась соседка. Она была маленького роста и полненькая, одевалась ярко и была похожа на рождественский елочный шарик.
– Ой, Ирыночка, шо ж Вы тут стоите? Идемте ко мне ж… Там посидим, поговорим… Как вы, как ваше драгоценное здоровье? А что неотложка вас увезла вчера, а вы ж уже туточки опять… – тараторила соседка.
– Спасибо, все более менее… Вчера Виктора увезла неотложка, ишемический инсульт, еле откачали. Да и меня чуть за ним не увезли… Вот такая беда, Целя Иосифовна… Вот такая беда… – повторила Ирина, уже для себя, чтобы в полной мере осознать случившееся.
– Ой,