пару раз присела. Мол, простая деревенская баба, неграмотная, бумажки ей нужны вовсе не для чтения. Не задумываясь при этом, что автоматически ответила фрицу на хохдойче. А когда сообразила, то чуть было не расхохоталась. Еле успела себе рот зажать. Но солдата, слава Богу, эта несуразность вовсе не обеспокоила. Действительно, чему тут удивляться? Не ему ж учить тарабарщину, на которой туземцы общаются. Во всяком случае, молодой немец еще пару секунд потоптался на месте, а затем потопал назад, к бывшему архиву. Но расслабляться все равно не стоит. И фриц может передумать, да и не унесет она много – о папках или ящиках и речи быть не может. И Антонина принялась сноровисто подбирать листы, наметанным глазом мгновенно определяя наиболее древние.
Да уж, невестка даром времени не теряла – все принесенное разобрано, рассортировано и разложено. Окошки открыты и, кажется, даже пол помыт. Антонина потянула носом и сунулась на кухню. Точно! И картошку уже нажарила! Антонина поставила кошелку на пол и тяжело опустилась на стул вместе с остальной своей ношей. Майка тут же примостилась напротив и перегнулась через стол:
– Это что у тебя?
– В Академии наук тоже немцы расположились, весь архив на улице. Смотри, что мне удалось собрать! Письма канцлера Станислава Радзивилла! Переписка князя Кароля Сангушко!
– У нас керосин кончается, а печку топить нечем, я все задворки облазила – никаких запасов дров.
– Ты на что намекаешь? Жарить блины на документах, которым два с половиной века? Совсем с ума сошла?! Да в городе половина домов заброшена! Одними заборами всю зиму топить можно!
И бережно прижимая к груди свои драгоценные находки, Антонина поспешила на чердак – спрятать от греха подальше!
– Тонь… – донесся снизу голос невестки. – Эти объявили, что всем надо вернуться на рабочие места. Ты пойдешь?
Антонина свесилась в чердачный люк:
– Майка, ты меня совсем не слушала? В архиве – немцы! Куда мне идти? Стол под елочками поставить и сидеть там, как гриб?
– Тонь, ты не сердись… Они обещали всем работающим выдавать продовольственные карточки…
Антонина спустилась по лестнице, тщательно задвинула засов на крышке и только тогда задумчиво ответила:
– Так это, может, тем, кто в мастерских работает. Или на заводах. Там реальная продукция, которая и немцам пригодится, а с меня какой толк?
Антонина с тревогой поглядывала на небо и все ускоряла шаг. Смешно. Как будто можно обогнать самолет. Хорошо, конечно, что наши на подходе. Однако когда на тебя падает бомба – все равно не будешь встречать ее с раскрытыми объятиями только потому, что она советская. Честно говоря, страшно до жути. Чтобы отвлечься от мысли об участившихся бомбежках, она принялась составлять в уме список необходимых дел. «Карточки сегодня отоварить надо. Правда, опять дадут только хлеб и сироп. Картошка у нас есть. А огурцов мы с Майкой еще