в себе, как у мисс Европы. Я собралась с духом.
– Юлик сказал, что хочет пригласить на этот свой день рожденья не друзей, а коллег с телевидения. Что ему это очень важно для работы.
– А почему не в ресторан?
– Он сказал, что в ресторанах телевизионщикам скучно, а вот русское застолье – для них экзотика. Вот, мы приготовили всё: я блинов напекла, пироги с капустой…
– Ага, ага. А ещё икры купила, копчёной рыбы, белой и красной, мяса всякого, водок, коньяков, шампанского…
– Конечно, а что?
– И ты всё это оплатила, да?
Я обозлилась, Вика бывает невыносимой. Рюмка вылетела у меня из руки и раскололась на каменном полу.
– Да, оплатила, при чём тут это? Ты не понимаешь, когда люди вместе, у них всё общее! Ты…
– Да, я – мелкая, меркантильная, мещанка, куда мне понять высокие чувства. Но зачем посуду бить?
Вика взяла другую рюмку и наполнила её.
– Давай-ка. И рассказывай, я молчу.
Я выпила. Как же действительно это было? Утром я подарила Юлику чёрную шёлковую рубашку от «Бенеттон», я взяла её на десять платежей. Ему так идут красивые вещи! Он мило смутился и сказал: «Юленька, радость моя, ты – просто чудо! Но зачем же ты так тратишься?» И потянул меня на диван. Нет, нет – это я не буду вспоминать, нет! Потом я жарила блины, а он смотался куда-то и принёс мне букет синих ирисов. «Могу я на своё сорокачетырёхлетие подарить цветы любимой женщине?» Эти ирисы я сегодня выбросила в мусор.
А вечером пришли гости. Было их тринадцать человек, чёртова дюжина. Восемь мужиков и пять дам. Они быстренько обошли мою квартирку и вернулись к столу. Одна дама сказала с улыбочкой:
– Я даже и не знала, что можно жить в такой тесноте! Как экзотично!
Ну, да плевать на них. Лишь бы Юлику польза была. Юлик в начале вечера представил меня как свою подругу, и обнял при этом. Потом я не очень следила за разговорами, так как бегала всё время на кухню, то менять тарелки, то за порцией закусок. Плов Юлик вынес сам – это его коронное блюдо, он рассказывал, что во ВГИКе его обучил этому режиссёр-узбек. Плов вызвал всеобщий восторг. Потом Юлик взял гитару и спел несколько русских романсов, причём два из них на иврите. Он вообще очень способный и целеустремлённый, меньше чем за два года выучил иврит так, что говорит свободно и почти без акцента. Я из кухни смотрела на него с гордостью – так он был хорош: с маленькой тёмной бородкой, в чёрной рубашке, с гитарой в руках.
Когда гости собрались уходить, Юлик подошёл ко мне: «Юленька! Моше с женой не смогут подбросить Сигаль, они едут к родителям в Тель-Авив. Я отвезу её в Немецкий Посёлок, да? А то неудобно». Он чмокнул меня, взял ключи от машины, и они все вывалились наружу. Я долго мыла посуду, потом расставляла стулья, складывала стол. Потом позвонила Юлику на мобильный. Но телефон зазвонил тут же в комнате, он его забыл дома. Потом я легла с книжкой и уснула при свете.