сидеть в доме. Не высовываться.
Мы сгрудились в столовой.
– Может, по чашечке кофе? – робко предложила Нина.
– Не хочется, – ответила Маша.
– Мне тоже, – сказал Юра.
Некоторое время все молчали, потом Феликс подошел к окну и сказал:
– Из сарая носилки выносят.
– Ужасно, – прошептала Нина. – Как Кириллу сказать?
– Нам лучше не вмешиваться, – распорядилась я, – всем займутся Коля с Олегом.
– Похоже, он жив, – вдруг произнес Феликс.
– Нет, – возразил Юра, – он упал со скамейки на пол, не шевелился, глаза были закрыты.
– У покойников они обычно открыты, – уточнил Феликс, – и навряд ли тело станут увозить, прикрыв одеялом и воткнув в руку капельницу. Мертвецов помещают в мешок.
Я бросилась к окну и увидела процессию. Первым рысил Дегтярев. За ним шли криминалист Леня в рабочем комбинезоне и незнакомый мне юноша в такой же одежде, они тащили носилки. Сбоку, держа в высоко поднятой руке прозрачный пакет, от которого тянулся шланг, семенил Олег. Замыкал шеренгу Коля, он разговаривал по телефону.
Я помчалась в холл и, забыв накинуть куртку, прямо в тапках выскочила во двор. И тут к забору подъехала «Скорая».
– Забирайте, он ваш, – сказал Леня, – подозреваю инфаркт. Я ему ввел то, что у нас с собой было…
Дальше он стал перечислять названия лекарств, потом велел врачу:
– Запиши мой номер, сбрось на Ватсап, кому его передадут.
Вениамина ловко переместили на другие носилки, вдвинули их в фургон с красным крестом, и тот уехал.
– Кофе дашь? – спросил Коля, глядя на меня.
– Не, Дашута жадная, нас вытурит голодными, даже водички не нальет, – серьезно сказал Олег и пошел в сторону нашего дома.
Когда все очутились в столовой, ко мне вернулся дар речи.
– Он жив?
– Скорее да, чем нет, – ответил Леня, – на наркомана не походит. На алкоголика тоже. Думаю, сердце подвело. Я его бегло осмотрел, понял, что он не мой клиент, и сразу «Скорую» вызвал. Может, у него инфаркт. Не исключено.
Я выдохнула.
– Ужасно сообщать Кириллу о…
– О чем мне ужасно сообщать? – произнес мужской голос за моей спиной.
Я обернулась и увидела Кирилла.
– О чем мне ужасно сообщать? – повторил он, быстро подошел к столу и сел. – Где я? Вы кто? Как я сюда попал?
Мы переглянулись. Феликс кашлянул.
– Некоторое время назад вы вошли в наш дом, рассказали, что пропал…
По мере того как Маневин рассказывал о визите Кирилла, на лице того появлялось выражение искреннего изумления.
– Я так себя вел? – спросил он. – Уму непостижимо! Плакал? Жаловался на жизнь? Потом заснул? Поверьте, мне совершенно не свойственно такое поведение. Понять не могу, что случилось. Вот ей-богу, я нахожусь в полнейшем недоумении. Утром мы с женой выпили кофе. Потом…
Кирилл потер лоб.
– Потом я проснулся в незнакомом месте. Не сообразил, где нахожусь, удивился, услышал голоса и пришел