искреннее объяснение, но он посмотрел на часы и использовал это в качестве предлога, чтобы отказаться от этой мысли. У него нет времени. И так строились его отношения с женщинами уже несколько лет – у него никогда не было времени для объяснений. А ведь когда-то было. Но то – совсем другое. И к тому же было давно. Но он стер лицо той женщины из своей памяти. Вот только почему он вновь вспомнил о ней именно сегодня, ведь эта страница была перевернута много лет назад? Он снова посмотрел на часы и вышел на верхнюю палубу, совершенно уверенный, что сумел положить конец этой неприятной истории.
С кожаным кремовым диваном и панорамными окнами салон находился в полной гармонии с другими помещениями яхты – он был элегантным и залитым светом. Столовая, отделанная натуральным дубом и лакированным стеклом, примыкала к кухне, оснащенной самой функциональной техникой, выполненной в темных тонах.
Итан взял флакон одеколона, стоявший на полке между его снимками с Бараком Обамой и Хиллари Клинтон. И окропил себя мужским лосьоном с легкой ноткой табака и кожи. Он внимательно следил за своей «мужской» стороной и отвергал современные тенденции, склонявшие некоторых мужчин любой ценой подчеркивать женскую сторону своей личности.
Все это полная фигня.
Сегодня утром ему предстояло принять участие в серьезной программе на Эн-би-си. Требуется что-то идеальное, соответствующее имиджу, который он терпеливо выстраивал, – врач с человеческим лицом, полный сострадания, строгий в своей области, но крутой по внешнему виду, своего рода гибрид Фрейда, матери Терезы и Джорджа Клуни.
Он открыл шкаф и достал любимый наряд – костюм от Прада из шерсти и шелка, который дополнила рубашка «Оксфорд» и ботинки «Сантони».
Никогда не выходить в шмотках, которые стоят меньше 4000 долларов.
Правило для тех, кто хочет быть хорошо одетым.
Стоя перед зеркалом, он застегнул одну пуговицу на пиджаке – совет Тома Форда, чтобы сразу же сбросить десять кило, – и придал себе обманчиво беспечный вид, который он примерил в прошлом году, когда позировал журналу «Вог» для репортажа, посвященного нью-йоркским знаменитостям. Из своей коллекции часов он выбрал модель «Хэмптон» и завершил костюм плащом от Берберри.
В глубине души он знал, что вся эта роскошь не значит ровным счетом ничего и даже немного смешна. Но он находился на Манхэттене! И должен следить за упаковкой, ведь теперь все, в конечном счете, одна только видимость.
На кухне он съел половинку рогалика, а затем вышел на палубу, где сильный ветер, дующий со стороны Нью-йоркской бухты, тут же растрепал ему волосы. Он достал солнцезащитные очки, а затем помедлил минуту, чтобы насладиться наступающим днем.
Небольшой порт Норт-Коув был местом, о котором многие вообще не знали. Это был очень красивый анклав в самом центре города – в нескольких шагах от Бэттери-парка и Граунд-Зеро[2]. Он был окружен четырьмя башнями из гранита и стекла, а Всемирный финансовый центр стоял там лицом к лицу с элегантной площадью,