и мать девушки слышали плеск…
Он осмотрел соседнюю лодку, но ее днище выглядело целым. Вернулся к лодке с вмятиной, проплыл от кормы к носу вдоль стеклопластикового корпуса. Сваю причала, к которой швартовалось суденышко, облепляла зеленая щетина. Посреди наростов светлели три борозды – глубоко вспоровшие дерево, на равном расстоянии друг от друга, удивительно похожие на…
Возможно ли это? Мыслимо ли?
Предположение ошарашило Леонидыча. Он отплыл от причала подальше, чтобы охватить взглядом всю картину. Вот поднимающаяся со дна алая лента – это там, где Савичев увидел плеск. Левее – вмятина на борту лодки. Еще левее – три борозды на свае. Картина происшествия живо нарисовалась в голове и вызвала у него недоумение и озабоченность.
А еще Леонидычу захотелось поскорее всплыть на поверхность.
Сидя в катере, Митя наблюдал за передвижениями инспектора под водой. Свет фонаря гулял напротив пляжа, у причала и под лодками. Подводная одиссея продолжалась четверть часа, после чего седая голова в маске появилась над волнами.
По маленькой лесенке на корме рядом с двигателем Леонидыч забрался в катер. Молча освободился от снаряжения и стал вытираться полотенцем.
– Нашли что-нибудь? – не выдержал Митя.
Леонидыч диковато глянул на него из-под полотенца, растер волосы на темени, затем обратился к охраннику – тот вместе с Савичевым наблюдал за погружением инспектора и сейчас тоже ждал ответа.
– Слышь, служивый, – сказал ему Леонидыч, – принеси-ка мне горячего чайку из бара. Я тогда не буду говорить Леонтьеву, твоему начальнику, как ты гостей встречаешь. Сходи-ка. А мы пока за тебя подежурим.
Когда фигура охранника удалилась на безопасное расстояние, Леонидыч повернулся к Мите:
– Когда девчушка исчезла под водой – ты что-то видел? Иначе к чему все твои «разобраться»?
Митя помолчал.
– Не знаю, что это было, – признался он. – Думал, померещилось.
– Опиши.
– Тень под водой. Крупная…
Он замолчал, ожидая усмешки или неодобрения, но Леонидыч остался невозмутим.
– На свае след когтей, – поведал он серьезно. – Вон той, третьей от нас.
– Каких когтей? – не поверил Савичев.
– Крепких и острых. Следы когтей я ни с чем не спутаю.
Митя схватился за край остекления над кокпитом, пытаясь устоять на ногах. Мир вокруг него закружился.
– Думаю, так было дело, – начал объяснять Леонидыч, натягивая тельняшку и штаны. – До того как все случилось, оно пряталось под мостками.
– Кто оно?
Леонидыч словно не слышал вопроса. Он закончил одеваться и подошел к борту, с которого был виден уходящий к берегу причал.
– Лодки пришвартованы небрежно, аж петли висят. Тому, кто за этим следит, – руки оборвать. А оно сидело там… – палец инспектора загадочно показал куда-то вниз, – под пристанью. Долго ли – не имею понятия. Но в какой-то