от Люцифера, «утренней звезды» и «сиятельного, первого и наивысшего из ангелов» в некое создание, которые мы ошибочно презираем как дьявола[25].
После осознания и принятия мифа о сатане Чарльз начал успешно разбираться в самом себе. Если психоаналитическая работа нацелена на то, чтобы быть глубокой и успешной в длительной перспективе, она должна помогать пациенту разобраться в подобном зле и прочувствовать, пережить заново миф, в котором человек совершает полное опасностей путешествие в свой собственный ад. Этот мучительный путь мы обсудим в главе 9 «Психоаналитик и путешествие в ад».
Еще один пример использования мифа как способа найти себя – случай с Урсулой, не так давно разменявшей четвертый десяток, которая училась в Голливуде и снялась в нескольких фильмах. Она ранее уже дважды проходила достаточно длительные курсы психотерапии, но, несмотря на хорошо складывавшиеся отношения с аналитиками, ее психологические расстройства никуда не уходили. Она ощущала неспособность даже выйти из дома одной (к моему кабинету для проведения сессии ее доставлял нанятый водитель), а факт того, что она не могла заставить себя ходить на танцы, посещать вечеринки или премьерные спектакли на Брод-вее, в которых участвовал ее муж, тревожил ее очень сильно. Она страдала от того, что она лесбиянка, в чем сама себя убедила (это оказалось совсем не так), и что ни разу за всю жизнь не достигла удовлетворения при сексуальных контактах с мужчинами.
В течение первого месяца психоаналитической работы в конце отведенного ей часа она часто спрашивала меня: «Как вы думаете, я смогу преодолеть эти проблемы?» На что я обычно отвечал в духе: «Вы сможете, если по-настоящему захотите этого». Подобные ответы всегда немедленно приводили ее к вспышкам гнева. Действительно, я что, не понимаю, что она бы не проделывала эти изматывающие поездки ко мне, если бы на самом деле не стремилась устранить эти свои блоки?
Ближе к концу первого месяца психотерапии она рассказала о том, что ей приснилось:
У меня оказался рассеченным лоб. Я поискала, чем бы себя перевязать. Смогла найти только прокладки «Котекс». Наложила одну из них на порез. Теперь все в порядке, если вы ничего не имеете против.
Ее ассоциации с этим сном сводились к тому, что порез соотносился с ее визитами ко мне; мы «взрезаем» ее голову и проникаем внутрь. Так как рана локализовалась на лбу, то это могло означать, что она склонна к размышлениям и интеллектуальным разговорам, что мы и так знали, но это не мешало нам работать достаточно продуктивно. Прокладка «Котекс», вероятно, отчасти означала ее стремление сексуально обольстить меня, но оно не достигало такого уровня, чтобы быть препятствием и причинять какое-либо беспокойство. Остальные ассоциации с «Котексом» несли в себе смысл, связанный с произведением потомства: так как «Котекс» используется во время менструации, то она может родить ребенка (это могло свидетельствовать о ее ожидании позитивных результатов нашей терапии, однако