рассмеялись, кое-кто из дам зааплодировал.
– Шарман, шарман!
– Русские мужчины так утомительны, – капризно пожаловалась она по-французски. И снова по-русски: – Одна мадемуазель Тарханова, кажется, слушала тебя, Алекс, и то из вежливости.
Наталья Владимировна смутилась.
– Может быть, не только из вежливости, – игриво предположил молодой начальник протокола. – Граф – красивый мужчина.
– Правда? – Мадам Кромова умело разыграла удивление. – Вот сразу заметно, милый Жорж, что вы мало разбираетесь в женской психологии. Впрочем, когда Алекс в военной форме, я ему многое прощаю…
В гостиную ступила новая фигура. Смокинг сидел на фигуре безупречно.
– Господин посол, – произнесла фигура бесцветным голосом, – прикажете начинать?
Все поднялись и двинулись к выходу.
На рояле – высокий бронзовый канделябр о шести свечах. Второй такой же поставили на пол, с краю маленькой эстрады, у ног певицы. Наталья Владимировна, опираясь правой рукой на крышку рояля, склонилась в поклоне. Небольшой зал, из которого сыпались аплодисменты, тонул в темноте. Наталья Владимировна выпрямилась, приготовилась. Она хорошо представляла себе, что очень эффектно выглядит в темном подсвете свечей, и порадовалась, что выбрала для концерта это красное бархатное платье.
Кто-то в темном зале кашлянул, наступила тишина.
Наталья Владимировна кивнула аккомпаниатору.
Утро туманное, утро седое…
Ослепленная светом свечей, она не видела, как между стульями к послу пробрался безликий человек в смокинге и что-то шепнул на ухо. Посол пошептался с советником. Шепот зашелестел по рядам от кресла к креслу. Мужчины стали подниматься и покидать зал.
За ними потянулись дамы.
Зал быстро пустел.
Наталья Владимировна пела:
Вспомнишь и лица, давно позабытые…
Что за шум из зала?
Она продолжала петь, и вдруг рояль умолк. Аккомпаниатор, привстав над стулом, вглядывался в темноту зала. С грохотом что-то упало, наверное стул.
Наталья Владимировна шагнула к самому краю маленькой эстрады, загораживаясь ладонью от света свечей.
– Что происходит? – прекрасным голосом, каким пела, спросила она. – Дайте свет.
Шум стих. Люстра осветила зал. В боковых дверях мелькнул чей-то черный смокинг и исчез. Маленький зал был пуст. В центральном проходе лежал стул.
Почти в центре третьего ряда одиноко сидел Алексей Алексеевич Кромов.
– Что случилось? – Наталья Владимировна растерялась. – Пожар?
– Не пугайтесь, Наталья Владимировна, – ответил Кромов. – Пожар, но очень далеко. В России.
Полковник Алексей Алексеевич Кромов обычно являлся на службу раньше всех своих сотрудников, но в это осеннее ненастное утро он сильно запаздывал. Впрочем, его сотрудники, которые в этот час, как правило, уже трудились каждый за своим столом, перебрасываясь короткими репликами исключительно