Батя с нами из Казахстана токо приехал, и ему сразу полдома такого финского дали как нужному электромонтёру… Ещё школу, конечно, подняли… десятилетку… Клуб как огурчик был. К нам эти… не «Песняры», а… как их… ну тоже белорусы известные приезжали! И театр главный из города. Магазин большой открыли. Мать туда уборщицей работать пошла. Потом почту новую. Асфальт, что тогда уложили, тот досе и есть, ну немного позже добавилось, ремонтировали малость. Дом быта ещё…
«Что ты мне как экскурсовод рассказываешь, перечисляешь?.. Ты это малолеткам говори, а то им дяденька-телевизор про другое каждый день долбит. Про страшное совхозное прошлое. А я знаю… Мне отец рассказывал, он прорабом был, они вам тут всё и понастроили когда-то…»
«Малолетки в телевизоре политику не слушают, им другое интересно. Дрыгалки да трах-бабах вперемешку с задницами. А совхозное прошлое… оно у любой хаты в платочке иль в кепке с пуговкой на лавке да на брёвнышке сидит, надо будет, так спросят у бабки с дедкой, ежели родителям некогда рассказывать иль память отшибло…»
Василий встал с бетонной «лавочки», чуть отошёл в сторону, нагнулся, обнаружив под ногами какую-то нужную железяку. Вернувшись, сунул и её в сумку.
«…Да я не перечисляю, не нудю… Я о чём… Ты вот погляди, совхоз, значит, развалился, его добро курочат и загоняют, а остальное – ни-ни, потому как получается, что оно на госбалансе общем, вот как умно в прошлое время сделали. А было б оно всё совхозное, за ним числилось? Может, и из домов казённых выгонять стали, хоть и приватизированные они. Частных подворий у нас половина только, остальные квартиры совхозные бывшие. Клуб, туды-сюды, и под склад какой-нибудь отдали б… И магазин был бы или нет… ларьки б притащили и будя с вас… Ну, может, школу оставили, и то… Вон брат пишет из Пензенской области, полшколы у них сдали под контору какую-то. И учить некому, и учиться детей нет. У нас в классе на выпуске человек двадцать пять было.»
«Ты, Вася, прям Америку открыл. Ты где жил и живёшь, в совхозе «Заря»? Нет, проживаешь ты в поселке Кленовском, на сельсоветовской, иль как там она сейчас называется, территории. А территория эта входит в муниципальный район, в администрацию районную. Совхоз обанкротили, а, так сказать, социальная структура осталась… В общем, заря погасла, а закат в полном разгаре. Да кто вас из квартир погонит, кому вы нужны? И прав не имеют, оплачивайте коммунальщикам и живите. Магазин никуда не денется, прибыль от него. Почту кто уберёт, она ж в системе связи…»
«А вот и убрали уже в прошлом месяце, и телефон общий междугородный тоже, – как-то даже радостно спарировал Василий. – Почтальонка из Ахтубы раз в неделю теперь письма да посылки привозит. Прав не имеют… Сёдня оно, вроде, наше, а завтра дяди какие-нибудь приедут и скажут, что не наше. Ты телевизор глядишь? Там каждый день такие истории показывают, что… Права… Телеграмму простую отбить, и то в Ахтубу с почтальонкой передаёшь или шоферами как-то… А больница, филиал районный, где? Там же,