был рыжеват) и усатый та-ра-кан. Он урчит, и рычит, и усами шевелит: “Приводите ко мне своих детушек, я их нынче за ужином скушаю”… Звери задрожали – в обморок упали. Волки от испуга скушали друг друга (какая точная картина 1937-го! – комментировал я), а слониха, вся дрожа, так и села на ежа”, – разумеется, на знаменитого наркома с “удачной” фамилией!»[69]
Слушатели Кожинова кивали головами – надо же, какой смелый писатель был Корней Чуковский, как обличал тирана. Ведь они же не помнили и не знали, что свое стихотворение товарищ Корнейчук, а именно такова настоящая фамилия Чуковского, написал в 1923 году. Когда товарищ Ежов еще был незначительным партийным чиновником и о том, что будет работать в «органах», даже не думал. Понятное дело, что к «обличению» Сталина или Ежова «Тараканище» никакого отношения не имел. Это выдумки более позднего периода – хрущевского. На самом же деле в образе жуткого таракана Корней Чуковский вывел… Троцкого! Лев Давыдович, «желавший быть еще и литературным демиургом, осенью 1922 года разбранил в “Правде” книгу Чуковского о Блоке»… За долгие годы нелюбовь Троцкого к Чуковскому не выветрилась – лишь возросла. Как до революции никому не известный марксист поливал Чуковского бранью, так и после революции, уже будучи государственным лидером, не изменил себе… «У меня к нему, Троцкому, отвращение физиологическое, – писал Чуковский позже в дневнике. – Замечательно, что и у него ко мне – то же самое: в своих статейках “Революция и литература” он ругает меня с тем же самым презрением, какое я испытываю к нему»[70].
После показательной истории с Булгаковым для понимания сталинских принципов взаимодействия с «мастерами культуры» очень важна история взаимоотношений вождя с Демьяном Бедным. Если Булгаков был стопроцентно «белым» писателем, то Демьяна Бедного иначе как стопроцентно «красным» назвать нельзя. Чистокровный пролетарский писатель. Между тем отношение Сталина к писателям мерилось вовсе не по линии идеологии, проходило не по линии «буржуазия – пролетариат».
Время все расставляет по своим местам. Время дает оценку ценности творчества писателя для своего народа и для мировой литературы. Сегодня имена Михаила Булгакова и Демьяна Бедного рядом поставить невозможно. Один стал классиком, другой практически забыт. Но в начале XX века все было совсем не так. Ведь один писал политически правильные стихи, а другой – «белогвардейские» романы и пьесы.
Демьян Бедный (настоящее имя – Ефим Алексеевич Придворов) был членом РСДРП(б) с 1912 года. Он был «старым большевиком», то есть вступил в партию задолго до того, как она пришла к власти в октябре 1917 года. Он знал все руководство советской России еще в ту пору, когда они были подпольщиками. Именно потому ближайший соратник Сталина Вячеслав Молотов вспоминает о Демьяне Бедном как о старом товарище:
«Иду я по Литейному проспекту в Питере, навстречу – старый знакомый, Демьян Бедный. Разговорились, он привел меня к себе на службу – работал в каком-то кадетском общественном комитете