и непрямого, потому что она оставляет только неизбежную разницу, состоящую в издержках транспортировки.
Добавлю, что свобода торговли выравнивает также условия пользования, удовлетворения и потребления, на что никогда не обращают внимания и что имеет существенную важность, потому что потребление есть конечная цель всех наших промышленных усилий. Благодаря свободному обмену мы столько же пользовались бы португальским солнцем, как сама Португалия; жителям Гавра стали бы столь же доступны, как и жителям Лондона, и на тех же самых условиях минеральные богатства, которыми природа наделила Ньюкасл.
V. Господа протекционисты, видимо, уже поняли, что я настроен говорить парадоксы. А сейчас я пойду еще дальше. Я утверждаю и искренне уверен, что если две страны поставлены в неодинаковые условия производства, то из них обеих от свободы обмена выиграет прежде всего та, которая поставлена природой в менее благоприятные условия. Чтобы доказать это, я должен слегка отклониться от формы, приличной этому сочинению. Но тем не менее я сделаю это; во-первых, потому, что в сформулированном выше положении выражена основная идея того, что я пытаюсь донести до читателя; во-вторых, потому что развитие ее позволит мне изложить экономический закон первостепенной важности, способный, как мне кажется, при совершенном уразумении его, заставить вновь обратиться к науке все те секты, которые в наше время ищут образец общественного устройства в своих фантазиях и не замечают его существования в природе. Я говорю о законе потребления, в совершенном невнимании к которому можно обвинить бульшую часть экономистов.
Потребление есть цель, конечная причина всех экономических явлений, и, следовательно, в потреблении заключается их последнее и окончательное разрешение.
Ничто, ни благоприятное, ни неблагоприятное, не касается только производителя. Как преимущества, получаемые им от природы и общества, так и создаваемые ими неудобства, так сказать, ускользают от него и незаметно растворяются в обществе, т.е. в массе потребителей. Этот закон удивителен в своей причине и следствиях, и тот, кому удалось бы его хорошо изложить, имел бы, я думаю, право сказать: «Я уплатил свой долг обществу за то, что жил на этой земле».
Всякое обстоятельство, способствующее производству, принимается с радостью производителем, потому что для него непосредственное следствие такого обстоятельства есть приобретение возможности оказывать обществу больше услуг и требовать от него большего вознаграждения. Всякое обстоятельство, препятствующее производству, встречается производителем неприязненно, потому что непосредственным следствием этого обстоятельства будет уменьшение услуг, а следовательно и вознаграждения. Поскольку непосредственные выгоды и тяготы, проистекающие из благоприятных или неблагоприятных обстоятельств, необходимо отражаются сначала на производителе: он испытывает неодолимое стремление искать первых и избегать вторых.
Точно