малейшим ее движением, за каждым взглядом, точно моя жизнь зависела от того, что произойдет дальше.
Глава II
При свете факелов
В лицо это можно было влюбиться с первого взгляда. И действительно, в моем любопытстве и поведении преобладало нечто похожее на то чувство, которое мгновенно овладевает молодыми людьми при виде прекрасных женщин. Смелость изменила мне в ее присутствии, я стал подозревать, что мое появление в этой комнате можно счесть за дерзость. И действительно, незнакомка быстро призвала меня к ответу. Тот же сладостный голосок, который я уже слышал, холодно сказал мне, но теперь по-французски:
– Вы, вероятно, не знаете, милостивый государь, что эта комната занята.
С низким поклоном я пробормотал какое-то извинение и попятился к двери. Должно быть, у меня был смущенный вид кающегося грешника, по крайней мере так я себя чувствовал. Решив несколько смягчить нелепость моего положения, женщина прибавила:
– Однако я рада случаю вторично поблагодарить вас, милостивый государь, за быструю и своевременную помощь, которую вы оказали нам сегодня.
Меня ободрили не столько слова незнакомки, сколько тон, которым она произнесла их. И то правда, ведь она была не обязана показывать мне, что узнала меня, и, наконец, во второй раз изъявлять мне благодарность. Все это несказанно польстило моему самолюбию, тем более что любезность последовала непосредственно за легким укором.
Голос ее вдруг понизился, и в нем зазвучала робость. Она быстро повернула голову к другой двери, расположенной в этой же комнате, и я подумал, что старик в черном парике – вероятно, ревнивый муж – появится в ней сию же минуту. Почти тотчас за дверью раздалось брюзжание – очевидно, говоривший отдавал приказания слуге и одновременно приближался к нам. Голос, низкий и гнусавый, был тем же, что и у старика, который около часа назад рассыпался передо мной в изъявлениях признательности из окна кареты.
– Прошу вас, уйдите, милостивый государь, – обратилась ко мне дама с едва уловимой мольбой в голосе, рукой указывая на дверь, в которую я вошел.
Отвесив еще один глубокий поклон, я отступил назад и осторожно затворил за собой тяжелую дверь. В полном восторге я сбежал с лестницы и отыскал хозяина гостиницы. Описав ему комнату, из которой я только что вышел, я сказал ему, что она мне понравилась, и изъявил желание занять ее. Он выразил свое сожаление, что не может исполнить моего требования, так как эта комната и две смежных с ней уже заняты.
– Кем? – спросил я, стараясь не выдать своего любопытства.
– Знатными господами.
– Но кто же эти знатные господа? У них должны быть имя или титул.
– Без сомнения, но в Париж теперь стремится такая вереница путешественников, что мы больше не спрашиваем имена и звания наших посетителей – мы просто обозначаем их номерами комнат, которые они занимают.
– Долго ли они у вас пробудут?
– И опять я не могу вам ответить.