вы в порядке. Китель я синтезировал новый, – копия прежнего. Висит у выхода. А мне пора улетать.
Сэм с решительным видом поднялся, а Тим сел, чувствуя, как с него соскальзывает почти невесомая, но теплая ткань.
– Сэм, пожалуйста, постой, послушай!
Кэмпбелл замер у стола и всем своим видом демонстрировал, что уже вышел и закрыл за собой дверь. Но не двигался. Похоже, выслушает.
– Я просто не смог по-другому. Этот следователь… ему нужно было знать. Он собирался скачать у меня из головы весь проклятый Орфорт. Рассматривал, как будто я… ну, насекомое какое-то, что ли. Я просто не мог позволить сделать это.
– Но ты же знал, что будут спрашивать обо всем? Знал, что придется рассказать. А не показать. Обещал не встречаться с этой тварью.
– Пойми, все это так…
Тело внезапно показалось беззащитным, Тим подтянул простыню и плотнее завернулся в нее.
– Ты не все знаешь, Сэм. Я всего не рассказывал. Не мог. Если бы следователь подключился к нейронам, в памяти всплыло бы все до деталей. К счастью, забытых. Или рассказывать самому и видеть его ухмылку.
– Но ты же сам, сам говорил, что так будет лучше! – воскликнул Кэмпбелл.
– Я так думал и… Прости, ошибся.
Врешь, Чага, ты врешь. И я, и ты знаем, как давно тебе хочется почувствовать меня каждой своей ничтожной клеткой, нейроном, или как там у вас эта чушь называется.
Нет, это не так. Я сказал правду.
Вспомни, когда ты только забирался в авиетку, то уже знал, что обманешь докторишку. Ты лживый земной уродец, которого я подобрал для своей забавы и попытался немного улучшить. Но ты — Чага. Улучшать тебя – бесполезное дело.
Чувствуя, как лицо заливается краской, Граув потер щеки ладонями. Простыня опять поползла вниз.
– Ладно. Не хотел тебя, Тим, расстраивать. Но сам психанул.
Сэм подошел и обхватил теплой рукой запястье. Изобразил ободряющую улыбку.
– Я скоро уеду, Сэм. Изоморфа депортируют, и все станет нормальным.
– Тьфу, после такой дозы ты не пройдешь предполетную проверку. Ни психологическую, ни физическую. Тебя никуда не выпустят, не то что на Дальние пределы.
– Пройду.
– С чего бы? Будут неадекватные реакции и дрянь в клетках. Я мог бы обновить кровь, но это не поможет. Нужно обновлять ткани, а на это нет времени.
– И это тоже не поможет, – прошептал Тим.
Что только ни делали с ним в реабилитационном центре, но Ирт врос очень глубоко – в кости, в мозг, в основы личности Чаги. Иногда Тиму казалось, что его кровь, обновляясь, воспроизводит Ирта снова и снова. Хотя на Дальних пределах стало легче. Не иначе как помогал целебный разреженный газ нерожденной вселенной по соседству.
– Это тебе следователь сказал, что улетишь?
– Ничего он не сказал. Этому пройдохе плевать. Я сообщил, что улетаю, и возражений не было. Ведь первый раз меня выпустили, выпустят и второй. Возможно, он это понимает.
– Тим Граув, – официальным тоном проговорил Кэмпбелл. – Заявляю