вошла. Темнокожая девчонка смущала меня. С остальной прислугой всегда можно было перекинуться парой слов. Эта же молчаливая особа наводила на меня страх. И почему-то я всегда считала, что это результат воздействия Блэра.
– Уна, принеси кофе сюда, на столик. Я не хочу идти на террасу, – попросила я.
Она молча вышла и забрала поднос, чтобы переместить его ко мне. Я потянулась и зевнула, решив, что пора бы позвать Макса. Уна уже ставила поднос на стол, когда у меня внезапно зазвонил коммуникатор, и я, схватив его со стола, задела поднос, а чашки покатились на пол, оставляя темный мокрый след.
– Вот черт. Не специально. – Я улыбнулась, пытаясь сгладить свою вину. – Ты уберешь?
Она молча наклонилась, собирая посуду. Губы ее были плотно сжаты, и Уна сама не проронила ни слова. Я искоса наблюдала за ней, сожалея, что снова придется ожидать кофе, когда вдруг мой взгляд переместился на ее прическу. Ее волосы, стянутые в хвост, упали назад, когда Уна наклонилась, чтобы подобрать чашку, и я вдруг увидела странный знак на затылке под волосами.
Я широко раскрыла глаза, даже потянулась вперед, чтобы лучше его рассмотреть, но она вдруг поднялась, скрыв от меня свою татуировку. Где же я это видела? Я не могла вспомнить.
– Ким, ты там? – позвал меня Макс.
– Я приду сейчас, подожди минутку, – крикнула в ответ, а сама не сводила взгляд со странной служанки Блэра, ожидая, что она снова сделает что-то, чтобы я смогла увидеть ее татуировку. Но она уже собрала все и выскользнула за двери.
Макс поднялся, еще из-за дверей почувствовав мой испуг и недоумение. Вероятно, так и было, потому что он спросил меня с напряженным лицом:
– Что случилось?
Я боялась сказать лишнее слово. Нехорошее подозрение закралось мне в мысли, я потянулась и поцеловала Макса в щеку.
– Объясню тебе, но чуть позже. Нам нужно на работу…
Пришлось бы долго объяснять, в чем дело. Проще поговорить по дороге, где нет лишних ушей.
Изображение и сейчас стояло перед глазами, словно совсем недавно я смотрела на такое же. И теперь мне казалось еще более странным поведение этой неразговорчивой особы, что терлась много лет в семье Блэров – ведь я хорошо знала, что ее нанял еще отец Максимилиана.
Мы вылетели довольно скоро. Максу не терпелось узнать, что происходит. По моей просьбе Винс отправился позади на другом флайере. Лишь только я поняла, что мы немного оторвались, как начала разговор. Я не была уверена, что нас не прослушивают и здесь, поэтому начала издалека, с намеком на странность вышеупомянутой особы.
– Она родом с Асгарда, – ответил Макс, взяв курс на город. – Кажется, лет пятнадцать работает, или даже больше. Просто выглядит молодо. Не знаю, чем она могла заинтересовать тебя. Кстати, Тирелл и Лави так и не вышли на связь?
– Нет, со мной так точно. И «этот» молчит… Странно. Его молчание – оно не к добру. – Я не решилась назвать Блэра своим мужем, никогда не считая его таковым. Тем более, знала, что Максу это неприятно. Все мы играли чьи-то роли: он – своего оригинала, а я – его жены.