со всеобщей полезностью, и это соображение перевешивает у меня все остальные», – если вы отвечаете мне так, то разве вы не чувствуете, что вы заранее обрекаете на неуспех вашу книгу, что вы умаляете до ничтожества ее значение, что вы лишаете ее всякой убедительности, а наоборот, даете козырь – по меньшей мере, в том, что касается философской и нравственной стороны вопроса – в руки коммунистов всех мастей?
В конце концов, сударь, может ли столь просвещенный ум, как ваш, принять гипотезу о радикальном антагонизме между полезностью и справедливостью? Хотите, я буду говорить откровенно? Я бы не решался высказать столь подрывное и столь кощунственное утверждение, я бы сформулировал проблему совсем иначе: «Вот перед вами особый вопрос. На первый и поверхностный взгляд мне представляется, что полезность и справедливость как-то мешают друг другу. Но я рад, что люди, глубоко изучившие этот вопрос, думают совсем по-другому; видимо, я изучил его недостаточно». Я изучил его недостаточно! Неужто это такое трудное признание, что вы на него не решились, а предпочли погрязнуть в непоследовательности и даже, по сути дела, отрицаете мудрость провиденциальных законов, управляющих человеческими сообществами. Разве утверждать несовместимость справедливости и полезности не значит отрицать мудрость самого Бога? Мне всегда казалось, что так небрежно и, я бы сказал, развязно приближаться к самой границе божественного невозможно без жуткого страха, если человек все-таки разумен и совестлив. Так что же делать, чью сторону взять, оказавшись перед подобной альтернативой? Склониться в сторону полезности? Да, именно так поступают люди, называющие себя практичными. Но, если, конечно, способны связать между собой две идеи, они, по всей вероятности, ужаснутся краже и несправедливости, возведенным в ранг системы. Или решительно встать на сторону справедливости, чего бы это ни стоило, и сказать себе и другим: поступай по совести, а там будь что будет? Так склонны вести себя порядочные люди, но кто отважится взять на себя ответственность, если и когда впадет в нищету, будет отчаиваться и погибать его страна, да и все человечество. Я призываю всех, кто убежден в существовании вышеназванного антагонизма, решиться сделать свой выбор.
Впрочем, я ошибаюсь. Выбор будет сделан, притом совершенно определенный. Человеческое сердце устроено так, что оно ставит интерес выше совести. Об этом свидетельствуют факты, потому что везде, где сочли, что защитительный режим благоприятствует благополучию народа, его ввели, отбросив прочь все соображения справедливости. Но наступили последствия, и вера в собственность стерлась и исчезла. Люди стали говорить то же, что сказал г-н Бийо: поскольку собственность обкрадена протекцией, почему на нее же не может посягнуть право на труд? Другие, находящиеся за спиной г-на Бийо, сделают третий шаг, а еще другие, находящиеся за их спиной, сделают четвертый шаг, и в конце концов возобладает и будет господствовать коммунизм13.
Здравомыслящие и солидные умы, как, например, ваш, страшатся