скважину, открыл тяжёлую дверь и втащил меня внутрь. Всё это время я безуспешно пыталась вырваться, но силы были не равны. Несколько раз мне удалось ударить Игоря каблуком по ноге, но он даже не почувствовал. Перекинув меня через плечо, потащил наверх.
– Игорь, прошу, не надо, – я кричала так громко, как только могла, но сил становилось всё меньше. Связки не хотели слушаться.
– Нельзя по-другому.
– Прошу, отпусти… – голос сорвался окончательно, я хрипела, била его хрупкими кулаками, пыталась пинать, но он словно не слышал и не чувствовал.
Затащив меня наверх, Игорь кинул выбившееся из сил тело на кровать, достал из кармана бельевую верёвку и связал меня, туго перетянув запястья. Он залез сверху и по-звериному разодрал платье на груди. Я видела, как он на меня смотрел, слышала его сбивающееся дыхание. Но вдруг его что-то спугнуло. Сопротивляться больше не было сил, я потеряла сознание…
Глава 5. Бойся того, чего не видишь
В голове гудело. Я открыла глаза. Комната плыла яркими пятнами, растворяясь в полумраке. Запястья горели и щипали. С трудом нахмурив брови, я повернула голову и увидела выпотрошенные шкафы. Вещи разбросаны по всей комнате, ваза, место которой на окне, расколотая вдребезги, смешалась с бельём. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, я встала. Всё перед глазами закружилось, села обратно. Распахнутое окно, запускало холодный ветер.
В голове всё смешалось в густую кашу. Я помнила, как Игорь ждал меня у дома, как что-то говорил, но из памяти напрочь исчезло всё, что случилось потом. Я посмотрела на запястья. Их оплетали тонкие розовые кольца. В груди что-то противно ныло. Аккуратно размяла шею. Позвонки прохрустели один за другим. Значит, лежала долго. В комнату вошёл Никита. Он слегка улыбнулся. Я открыла рот, но не успела ничего сказать, он заговорил первым:
– А, уже очнулась? Это хорошо, я принёс воды.
Я выхватила из его рук стакан и жадно сделала глоток. Никита почти бесшумно подошёл ближе, убедился, что я не отскочу в сторону и сел рядом.
– Что случилось?
– Сам не понимаю. Хотел зайти, поговорить. Увидел, что дверь распахнута, а на снегу тяжёлые вдавленные следы. Вбежал в дом. Ты без сознания со связанными руками на полу. В груде вещей.
– Не понимаю! – я плакала, впервые, как ребёнок.
Как же мне было страшно. Голос дрожал, из рук валилось всё, чтобы я не взяла. К горлу подкатил огромный ком, с привкусом горечи, и я глухо закричала. Сердце колотилось так, что, казалось, пробьёт грудь насквозь. Лицо скривилось в болезненной гримасе.
– Я видел, как кто-то выбегал, но не стал догонять, важнее было проверить, что с тобой всё в порядке, – Никита говорил быстро, но чётко, так, чтобы я всё поняла.
Но гул в ушах так и не исчез. Я слышала лишь собственные крики и шорох разрывающегося платья на груди.
– Спасибо! – я стёрла слёзы, стараясь выровнять дыхание.
Никита легонько обнял меня за плечи:
– Я вызвал слесаря.
– Зачем? – вдруг показалось, что я помнила, как Игорь открывал дверь ключом.
– Замок