сотрясают воздух, он решительно и безжалостно осуждает трех братьев своего ордена за несоблюдение целибата. Его слова вызывают возмущение среди братии. Многие спорят с ним, но кинуть в его адрес ответное обвинение не могут. Всем известно, что он строго соблюдает устав Бенедикта Нурсийского.
– Я отстаивал монашеский устав. Многим это не нравилось, – ответил Степан и с силой сжал кулаки.
Доктор заметил этот жест и поспешил спросить:
– Вас кто-нибудь проклинал?
– Нет. Проклятье – это грех. Да и из-за такого не проклинают. Хотя мои призывы вызвали много возмущенных разговоров.
Доктор посмотрел на часы, время сеанса подошло к концу. Он вывел Степана из гипноза и спросил:
– Как вы себя чувствуете?
Степан потянулся, поднялся с кушетки и размял мышцы.
– Нормально, – сухо ответил он и пересел в кресло.
– Какие ощущения?
– Пока я еще не разобрался, – ответил пациент после минутной паузы. – Тревожно как-то стало.
– Тревожно? Странно. Судя по тому, что вы увидели, у вас была вполне спокойная жизнь монаха.
– Когда я был монахом за два дня до смерти меня охватила такая же тревога. Предчувствие скорого конца.
– Такое ощущение – не редкость. В состоянии гипноза мы переживаем смерть и рождение, ощущения необычные и сильные. Нужно несколько дней для того, чтобы ваше сознание приняло увиденную инкарнацию.
– Мне хочется плакать.
– Вы увидели свою смерть. Эмоции будут захватывать врасплох по мере осознания. Страх, иногда гнев или сонливость. Не подавляйте их. Я предоставлю вам запись нашего сеанса, вы можете посмотреть ее дома. Сопоставьте то, что увидели, с тем, что вы мне рассказывали.
– Я видел девушку, ее звали Жозефина.
– Она ваша родственница? – Краузе записал имя девушки в блокнот.
– Нет, она любила меня. Хотела, чтобы мы поженились. Но я выбрал монашество.
– Почему? – спросил доктор и откинулся на спинку кресла.
– Было такое ощущение, будто у меня не было выбора. Мне было чуждо чувство любви к ней, это что-то неестественное и запретное для меня. Ее прикосновения и поцелуи оставляли меня равнодушным. Прижимая ее к себе в последнюю встречу, я ощущал лишь сожаление, что позволил ей в себя влюбиться. Не нужно было этого допускать.
– Интересно, интересно. Такое мой пациент говорит впервые, – признался доктор и записал несколько фраз в блокнот. – Девушку, которая вас молила о помощи, а также старуху, проклинающую вас, мы пока не нашли, так что придется вам прийти на третий сеанс.
– Я готов, – решительно ответил Степан.
Доктор проводил его до двери и попрощался. Следующую встречу ассистентка назначила через восемь дней. Степан высказал ей свое недовольство, но без злости, лишь подметив, что хочет приблизиться к разгадке своих сновидений как можно быстрее. Она пообещала, что в случае отказа пациента от сеанса обязательно ему сообщит.
***
Солнце заходило за горизонт багряным заревом. По небу грациозно плыли облака, переливаясь всеми оттенками красного цвета. Эрих лежал возле бассейна в плетеном шезлонге, накрытый кашемировым пледом. Его домработница, Вера Ивановна,