и, в целях сохранения прибылей, большой капитал должен поглощать конкурентов, что, в конце концов, неизменно приводит к концентрации и централизации капитала в руках небольшой группы могущественных и влиятельных олигархов. Новые территории обещают новые возможности прибылей, и такая экспансионистская политика, неизбежно, влечет за собой конфликты между странами, настраивает народы против народов и, в конце концов, достигает апогея в войнах278.
Рудольф Гильфердинг в своей книге «Финансовый капитал» писал:
..это была последняя стадия капитализма перед неизбежным приходом социализма. В капиталистической экономике… маржа между тем, что банки платят за деньги и что они взимают за них, неуклонно расширяется. В результате, банки и банкиры становятся единственными выгодополучателями и властителями капиталистической экономики279.
Гильфердинг считал, что нормальное течение экономических отношений при капитализме влечет к возникновению картелей в промышленности, а в банковской сфере к возникновению центрального банка280.
Под занавес XIX века, хотя в реальной индустриальной экономике и наблюдались кризисы перепроизводства и застоя, финансовый капитализм, тем не менее, развивался хорошо. Развитие стимулировалось новым притоков золота из Южной Африки начиная с 1887 года, из западной Австралии с 1887 года и из американского Клондайка с 1896 года. Трансатлантическая экономика стала финансово подкрепляться классическим золотым стандартом 1880—1914 годов281. Новые технологии второй промышленной революции стимулировали финансовый сектор, и акции новых компаний, занятых в новых отраслях, активно продавались на фондовых рынках Нью-Йорка и Лондона. По некоторым оценкам, в 1910 году в мире циркулировали акции публичных компаний на сумму в 32,6 миллиардов фунтов стерлингов, и которыми владело около 20 миллионов инвесторов: британцы 24%, американцы 21%, французы 18%, немцы 16%, русские 5%, австро-венгры 4% и по 2% итальянцы и японцы282.
Как обычно, вначале нормальное функционирование фондового рынка, в конце концов, привело к чрезмерному развитию спекулятивных операций, и Франция в 1893—98 годах приняла ряд законов, ограничивающих иностранное владение ценными бумагами. Схожие шаги предприняла и Германия, усилив регулирование рынка. Такие меры были приняты из-за растущих опасений, что спекулянты могут не только пострадать сами, но и нанести вред всем остальным, манипулируя рынком и повышая риски обрушения всей экономики. Власти пытались изгнать спекулянтов и переориентировать инвестиции в реальный сектор экономики283.
Однако в Америке спекуляции на фондовых рынках воспринимались нормально и даже позитивно, отражая дух «американской мечты» о возможностях каждого заработать быстрые и большие деньги. Это особенно подкреплялось появлением новых технологий, которые создавали