Свидетельствуя о Христе до смерти… Екатеринбургское злодеяние 1918 г.: новое расследование
генерал Деникин, сам склонный к непостоянству и интригам, безусловно, лукавит. Было не поздно. Никаких манифестов еще не было, к тому же Царь обладал правом исправить законодательную «ошибку», передачу престола своему брату, и никто был не вправе помешать ему это сделать. Просто генерал Алексеев в очередной раз предал. Однако теперь не только лично Императора Николая Александровича, которому на Святом Евангелии клялся служить «верно и нелицемерно», но и дело Русской Монархии в целом.
Сегодня бытует мнение, что Николай II планировал вырваться из Пскова и, обратившись к войскам, дезавуировать «отречение». В доказательство приводится поездка Царя из Пскова в Могилев. Так, один современный исследователь пишет: «Государь оказался в ловушке у террористов, и по отношению к нему были применены хорошо известные нам сегодня методы террора. Подписывать официальный юридический документ об отречении ему не позволяла совесть христианина, ответственность правителя и профессионализм юриста, а не подписывать его он не мог, так как заговорщики грозили немедленно устроить братоубийственную бойню. Государь избрал оптимальный, на его взгляд, выход, с возможностью изменить ситуацию, вырвавшись из псковского плена. Он не учел только одного – предательство и измена среди высших государственных и военных чинов России оказались глобальными. Государь был уверен, что большинство тех, кто давал ему присягу на верность, останутся верны ей. Он сам был человеком совести и предполагал ее наличие у своих верноподданных. Его чистое сердце было просто не способно предусмотреть всеобщей измены»118.
Думается, что подобные мнения, с одной стороны, недооценивают Государя, а с другой – ставят под сомнения его искренность. Императору общая измена стала понятна тогда, когда пришли «коленопреклоненные» телеграммы от великого князя Николая Николаевича и всех командующих фронтов. «Все мне изменили. Первый Николаша», – сказал Государь Воейкову. Точно так же, известная фраза: «Кругом измена, и трусость, и обман» – появилась в дневнике 2-го марта, а не после поездки в Ставку. Нет, Царь все понял. Он понял, что царствовать больше он не может, ибо ему не дадут этого. Ему оставалось одно: пожертвовав собой, спасти монархию. Бытует мнение, что он не должен был «отрекаться» даже ценой собственной жизни, как Император Павел. Но такие мнения опять-таки не берут во внимание то обстоятельство, что заговор проходил в условиях тяжелейшей войны. Можно себе представить, как сказалось бы на ее ходе убийство Монарха в собственной Ставке своими генералами. Результатом цареубийства вновь стала бы гражданская смута, грозившая поражением в войне. В тех условиях от Царя требовалась больше, чем отдать жизнь – от него требовалась жертва во имя России. И он эту жертву принес.
«Нет той жертвы, которую я не принес бы во имя действительного блага и для спасения Родной Матушки России», – объявлял он Родзянко в своей телеграмме. Он отрекся, не поставив никаких условий лично для себя и своей Семьи, отрекся жертвенно. «Когда в