сержанту Волохову следовать за собой, майор поспешил в дальний конец платформы, где в ярко освещенной кабине локомотива можно было различить какие-то перемещения машинистов. Люди сугубо гражданские, они вполне могли пренебречь приказом оставаться на месте до особого распоряжения и появиться на платформе.
Уверенно и быстро, так, что сопровождавший его сержант еле поспевал, шагая по платформе, Рогов старался больше не задавать себе вопроса, правильно ли он поступил, оставив подчиненных на вокзале. Но в разработанном им в деталях плане остановка поезда так близко от вокзала не была предусмотрена, и он, опустив голову и придерживая рукой низко надвинутую на брови фуражку, чтобы ее не сорвало встречным ветром, упрямо продвигался вперед.
– Товарищ майор! – громко воскликнул Волохов, показывая рукой вниз. – Там кто-то есть. Да нет, не там, впереди. Под платформу шмыгнул. Я сейчас.
Будто снесенный порывом ветра, он слетел на блестевшие в свете фонарей рельсы.
– Стоять! – раздалось оттуда.
Рогов спрыгнул с платформы, в спешке споткнулся об рельс и грохнулся на шпалы. Выругавшись сквозь зубы, стиснутые от боли в левой руке, которую во время падения неловко подвернул под себя, он потянулся правой за пазуху, где в скрытно носимой кобуре носил пистолет. Но его вмешательства не потребовалось. Когда Рогов поднялся на ноги, сержант уже вытаскивал из-под платформы какого-то мужчину в светлом пальто и с дорожной сумкой в руках
– Какого черта? Что вы здесь устроили? Из вагона не выйдешь, – возмущенно выкрикнул тот на одном дыхании, пытаясь вырваться из рук сержанта. – Совсем охренели? Чего надо?
– Спокойно, гражданин. Как вы здесь оказались? – строго, но миролюбиво спросил Рогов.
– Как-как? – сразу остывая от возмущения, переспросил мужчина. – Из вагона, вот как. Полчаса уже стоим. Вы знаете, что там творится? Люди одетые, дышать нечем, детей полно.
– Знаем, знаем. Да ничего поделать не можем. Придется подождать. Я вас прошу вернуться в вагон. На вокзал сейчас нельзя.
– Еще чего? Ишь ты, в вагон. Сам иди и объясни людям, почему их, как зэков держат взаперти. Они на вас такую телегу накатают, мало не покажется. Ладно, я пошел, а вы тут сами разбирайтесь.
– Никуда ты, Стрельников, не пойдешь. Давай по-хорошему, – добавляя стали в голос и стараясь придать ему как можно больше категоричности, произнес Рогов. И не дергайся, буду стрелять. Надень на него наручники, – обратился он к опешившему от неожиданного поворота дела сержанту. – Надевай, надевай, не стесняйся.
Он уже держал перед собой пистолет, наведенный в грудь задержанного.
– Ты чего, с ума скакнул? С какого… бодуна наручники? Служить надоело? Так напиши рапорт.
– С такого, что по твоей статье досрочно не освобождают. А ты еще и трех месяцев не отсидел. Так что ты мне горбатого-то не лепи. Пошевеливайся, пока он нас с тобой не ухандокал, – произнес он уже в сторону сержанта,