она там раненых перевязывает.
– Много потеряли? – спросил я, сползая по стенке на пол. Мы разговаривали на бывшем наблюдательном пункте фрицев, тут вон и рация имеется, и даже кровать стоит заправленная.
– Восемь убитых, учитывая плотность огня, это немного. Раненых вот много, каждый второй помечен, кто-то сильнее, кто-то не очень. Сейчас подсчет закончу и скажу, сиди здесь, сестру я пришлю.
Взводный ушел, а мне вдруг так захотелось спать, блин, я тут вообще всегда хочу спать, да еще есть очень хочется. Даже не заметил, как прямо тут и вырубился. Очнулся только от того, что кто-то тряс за плечо.
– Родненький, эй, ты потерпи, я сейчас перевяжу, – писклявый голосок, совсем детский, выдернул меня из сна.
– Да я нормально, сестренка, уснул просто, – я разглядел деваху, господи, кого на фронт берут таких, как мы, таскать, ладно еще я вот небольшой, так и то восемьдесят килограммов вешу, а тут девчонка, лет шестнадцать, маленькая, худенькая, нос крючком, глазищами хлопает да все причитает.
– Как же ты, родненький без каски-то воюешь, нельзя же? – причитала и спрашивала одновременно девчонка.
– Почему без каски, – я и правда удивился, ведь я ж ее почти не снимая таскал. Хотел ощупать голову, но сестра уже занималась перевязкой и мягко так отстранила мои руки.
– Подожди, сейчас закончу.
– Как тебя звать-то, родная?
– Маша. Тебе больно? – она заглянула мне в глаза.
– Да нет, а чего там, на голове-то? – хотелось знать, на фига она на меня бинты переводит.
– У тебя и лоб, и голова рассечена, даже не знаю, чем это тебя так…
– Сань, каска с «девяткой» твоя? – в комнату вошел Петруха, с забинтованной левой рукой. В другой у него было каска. Я давно любимую цифру на своей каске нацарапал.
– Ага, это чего, моя? – Петя протянул мне каску, а я, поглядев на нее со всех сторон, вскинул брови.
– Сам, что ли, проткнул? – показывая на дырку в каске, спросил я у напарника.
– Мне что, заняться больше нечем было? – Петя покрутил пальцем у виска.
– Тоже зацепило? – я ткнул пальцем в свежую повязку на руке.
– Осколок мимо пролетал, зацепил немного, падлюка такая, ерунда. Ты чего каску не застегнул, когда в атаку рванули?
– Да фиг его знает, забыл, наверное, – пожал плечами я. Вот так случай, как бы на этом везение не кончилось. Пуля попала мне в каску и, пробив ее, рассекла голову вскользь, как внутрь не вошла, уму непостижимо.
Девушка-санитар, закончив свои докторские дела, ушла, даже поблагодарить не успел, сидел тут задумавшись, надо будет хоть шоколадку ей подарить, мы у немцев много взяли. «Nestle», кстати.
– Взводный как, посчитал уже людей? – спросил я севшего рядом и достававшего еду Петра.
– Ага, с нашего взвода один убит и один ранен, обоих на тот берег отправили. Во втором взводе, где политрук командовал, трое раненых и тоже один покойничек, остальным меньше повезло. Мы ведь уже в доме были, когда немец отвечать-то начал всерьез. А те наши два взвода, что