Как и появление армады сверхбомбовозов.
– Боюсь, что все не так просто. Что мешает агрессору там послать нам в один конец атомный заряд, для которого будет без разницы, возникнет он на поверхности, или в километре над землей, или в ста метрах под ней? К сожалению, мы не знаем, надо ли для того находиться на том самом месте, во времени отправки, но пока не установлено обратное, приходится иметь в виду худший вариант. Так что если тех, в будущем, сильно разозлить…
– Ну, раз не послали, даже когда Гитлер подходил к Москве…
– Потому что знали, что Москва выстоит и так. И очень возможно, не хотели афишировать свое присутствие не перед немцами, а перед нами. Теперь же им стесняться некого. И если мы проиграем, даже без их вмешательства…
– Короче, Джек, все остается в пределах «вероятно», «может быть»?
– Простите, мистер президент, а как можно сказать что-то точно, не имея прямых улик?
– Так добудьте эти улики!
– С уровнем доказательности для публики? Или для нас.
– А это как получится. Хорошо, конечно, если удастся прижать СССР и потребовать доступа к иновременному каналу от лица всей мировой общественности. Но если мы сами будем точно представлять, с чем имеем дело, то это также будет отлично!
– Тогда – организовать похищение кого-то из экипажа К-25? Или из тех, кто в СССР здесь что-то знает?
– С обязательным условием. Вы не забыли правила, что «русские своей крови никому не прощают»? Отчего вы думаете, что их потомки считают иначе? А потому виноватыми должны быть не мы, не США! Заодно оценим возможности потомков, по силе затрещин, которыми они угостят исполнителей.
– Британцы, французы? Не капитулировавшие немцы, да хоть украинцы или китайцы?
– А это уже детали, Джек. Кто окажется под рукой. Мы должны быть исключительно хорошими парнями. Кстати, вариант, что со Сталиным все же удастся договориться? Вижу совпадение интересов – если там, в будущем, действительно была война между нами и СССР. То нам обоим выгодно ее избежать – нам, потому что мы знаем ее результат, им, чтобы избежать жертв и разрушений. Торговать, а не воевать, – ну а что в торговой войне разгром может быть не менее результативным, это уже вопрос технический.
– Попробовать можно, сэр. Кто конкретно будет договариваться?
– А ты еще не догадался, мой мальчик? Кто посвящен в суть вопроса, и кому я могу абсолютно доверять? Ты и отправишься в Москву, с верительными грамотами специального посланника США. Изложишь Сталину наши условия – и сделаешь ему предложение, от которого он не может отказаться. А если все же откажется, то это тоже будет нам сигнал: значит, во-первых, ты оказался прав, а во-вторых, русские твердо взяли курс на войну, убежденные, что договориться по-хорошему не выйдет.
– Готов выполнить ваше приказание. Во славу Америки, мистер президент!
– И никаких записей, никаких документов! Если ты прав, и там, в будущем, действительно читают наши архивы и мемуары. Но у тебя ведь идеальная память, Джек, – и ты не