быть чистыми, без пятен.
– Таких нет!!! Чего привязалась? От ведь народ…
Я медленно пошла к машине. Давно заметила: жара плохо влияет на москвичей. Столичные жители ждут не дождутся лета, только лучше им жить при прохладной погоде. Едва столбик термометра зашкаливает за отметку «30», с мужчинами и женщинами начинают твориться чудные дела – граждане становятся раздраженными, злобными, агрессивными. Зимой они просто жалуются и стонут, а летом злятся.
– Эй, постой! – крикнула торговка. – Девушка, тебе говорю! Нашла шапку.
Я развернулась и вновь подошла к лотку.
– Слышь, не обижайся, – протянула мне продавщица бейсболку.
– Нормально. Спасибо. Только и на ней пятно.
– Где?
– Вот, на козырьке.
– Ох, твою душу! Сука! Да не дергайся, не о тебе речь. Сегодня невезуха прет, – неожиданно начала жаловаться коробейница. – Сначала машина сломалась, еле-еле товар приперла на горбу. Потом «крыша» взбесилась. Район они делили, так два раза лоток переставляли, я прям упрела по солнышку таскаться. Только-только устаканилось, разложила шмотки – на тебе, баба бежит… Вернее, сначала подумала, школьница, потом пригляделась – взрослая. Но босая, на блузке пуговицы отвалились, юбка мятая… Ну натурально из психушки удрала!
– Босая? – насторожилась я.
– Ага, – охотно пояснила продавщица. – Конечно, сейчас тепло, но неужель ей не противно по пыли переть? Это я сначала так думала. А потом сообразила: ненормальная. Долетает она до моей точки, хватает молча тапки, бейсболку, майку… Ясное дело, я обозлилась и крикнула: «Положь на место, за так не даю! Хочешь – покупай». А она не слушает, цапнула еще и брючки – бежевые безразмерные бриджи. Я хотела стукнуть нахалку по рукам, да не дотянулась, а прилавок взял и сложился, шмотки разлетелись по тротуару. Всего-то несколько минут валялись, – причитала толстуха, – но вид потеряли, теперь никто брать не хочет.
– Можете припомнить, что она украла?
Продавщица стала загибать пальцы:
– Кепарик зеленый, надпись над козырьком белым сделана, слово написано не по-русски, а че – не скажу. Да вот такой, как тут лежат, сбоку.
Я глянула на бейсболки, потерявшие товарный вид. Ага, «Армано» там написано.
– Еще майку прихватила, – обиженно перечисляла лоточница, – ярко-красную, на ней белка нарисована, мультяшная. Дерьмо вещь, кстати, – один раз постираешь, и ку-ку, смоется картинка, но, пока новая, прикольно смотрится. Еще домашние тапки, бордовые, вроде сабо, на танкетке. И бриджи прихапать успела! Пока я в тряпках барахталась, она штанишки цап – и деру! Да уж, отличный денек вышел… А эта босая точно психопатка, на воровку никак не похожа. Те по-иному действуют, тихо тырят. Возьмут кепарик, померяют и просят: «Дайте на размер больше, желательно желтого цвета». Пару раз меня так подлавливали: отвернешься к сумкам, начнешь в них рыться, находишь нужное, выпрямишься, а покупательницы и след простыл, ушла вместе с кепкой. Во народ, чистые сволочи! А сегодняшняя наскочила молчком, внаглую… как есть из психушки. Эх, не словила я мышей… Ведь ментовка рядом, следовало